Одесский пароход
Шрифт:
Я бы с тобой, конечно, о женщинах поговорил… Нет, нет, это не больная тема. Просто… Когда мало красоты в жизни, они выходят на первый план. Они начинают занимать огромное место в жизни мужчины из-за нехватки красоты… Вот этой красоты, знаешь какой, деревянной, зеленой, каменной. Красоты того времени, когда все было индивидуально и красиво. Деревянная ложка, резной дом, церковь, ступенька, готовальня. Нельзя же жить в одинаковых домах, лежать на одинаковых диванах, есть одинаковую пищу, читать одинаковые книги и ничего при этом не потерять. Дети и собаки не могут восполнить этот пробел, и у мужчины появляется много женщин. Или водка. Что, кстати, одно и то же. Они приходят вместе…
Я многословен, правда, это потому, что ты молчалив. На работе я молчалив. Конечно, я там молчалив, когда через две минуты любая моя жалкая мысль становится ему известна… Так вот о женщинах. Ну, маленькие – с ними не о чем говорить,
Вот так, знаешь, я говорю, я не могу прийти к какому-то выводу, я не могу прийти к какому-то взгляду, быть цельной сталистой личностью. Казались правы те, которых нет. Сейчас кажутся правы те, кто есть. Я не могу сказать, где хорошо, где плохо. Я не могу подтвердить вечную пословицу «Хорошо там, где нас нет». Я могу только очень ограниченно: в это время, в этом месте, на этот период. Вот тебе и взгляды. Ну что ты, что ты… Беги, конечно… Извини, я просто по-человечески. Тебе уже года четыре есть?.. Беги… И я тронусь, пожалуй… Ждут уже… Эти…
Что делать человеку, который не делает зарядку. Который сонно сидит перед зеркалом не в силах собрать мышцы в пресловутое лицо.
Не в силах собрать мысли в форму головы.
Так и тянет лечь.
И поручить дивану!..
Пусть диван создает форму.
А я не вижу смысла ни в чем. Вот беда. И случилось это со мной как-то после обеда и тянется до сих пор. Любовь проходит. Жизнь проходит. Борьба становится времяпрепровождением. Квартира – местом для этого. Болезни поддаются лечению, но сменяют друг друга. А самолюбие вообще ни к чему. Как и ум, крупно осложняющий нашу и без того сложную, рассчитанную на простое восприятие жизнь. Есть смысл, допустим, лечить чужие болезни, но в том случае, если он не умрет. Есть смысл сытно поесть. Ненадолго. Внимательно посмотреть, но вглубь, и изменить не ей, а что-то. А если все, что ты делаешь, приводит к смерти, а ты еще спешишь… Поневоле задумаешься, есть ли смысл. Но если ничего не делать, тогда и смысла никакого нет.
Может быть, кому-то и приятней жить в мире, где от тебя ничего не зависит, а ты зависишь от всех?!
Переход от девушки к женщине, от телятины к говядине.
Сколько натерпишься обвинений в хамстве, прежде чем узнают, что ты глухонемой.
Интересная штука возраст.
Так. Мне недалеко. Это в пятидесяти метрах отсюда. Валокордин я взял, пирамидон при мне, вата есть. Тампоны здесь. Бинты в кармане. Жгут кровоостанавливающий. Бриллиантовая зелень. Бальзам Шостаковского. Вазелин. Группа крови. Справка о группе крови… Резус-фактор. Езус, Мария… Да… Клизму…
Хочу быть физиком
Через открытые окна летит информация и оседает на лице морщинами. Приемник переполнен. Станции лезут друг на друга. А я один… Хочу быть ученым. Тишина. Лаборатория. Каталоги. Мы все думаем. Или спорим до хрипоты. Физику нужно двигать вперед, поэтому мы спорим. И уважаем того, кто против, и любим того, кто против. Нам нужен Эренфест, который стал великим, потому что был против… Хочу быть ученым. Придумал экран, дал звук. А кто должен разнообразить изображение?.. Ах, это не твое дело. Опять не думаешь о последствиях! Хочу быть ученым… Хочу жить в отдельном городке с такими же учеными. Хочу непонятное говорить. Хочу сквозь очки иметь задумчивый взгляд, сидеть без пиджака с такими же задумчивыми умницами в закатанных рукавах. Хочу рассчитывать траекторию, прикидывать что-то на доске, чертить что-то палочкой на песке и не замечать, как палит солнце в дивном бору. Господи, хочу иметь начальником ученого, крупного, очень крупного и уже поэтому умного. Хоть у него все в прошлом, а у нас наоборот. Хочу иметь руководителя, с которым можно валяться на песке, или ездить рядом на велосипеде, или спорить до той хрипоты, до которой спорят только физики. В других областях все ясно.
Хочу острить на ученом совете. Хочу туманно смотреть окрест. Хочу быть рассеянным в магазине и не знать, какой мне, потому что я милый чудак и ничего в этом не понимаю. Я всегда понимаю, что я делаю, но иногда не понимаю, куда это идет. Пусть мое изобретение шумит и воет. Я уж не знаю для чего, главное, чтоб было хорошо. Пусть я, задумчивый и грустный, придумываю резиновые палки, уж не знаю для чего – значит, нужны… Ладно – пусть я атом в мирных целях, пусть я сложные колебания криволинейной поверхности в упругой среде, пусть я двигатель «Киви» для ядерной мирной ракеты. Она будет летать, и мы втиснем страшное количество приборов в спускаемый отсек… Я хочу быть уверенным, начиная задачу, что мы эту задачу решим. Ну а если не решим, тоже ничего страшного. Значит, мы не решили эту задачу в своем прохладном городке. Я тоже хочу говорить в интервью о Брэдбери и не припомнить ни одной нашей пьесы… Просто редко хожу – нет времени: втискиваю страшное количество приборов в спускаемый отсек, и изящно решаю, и острю на ученом совете, и еще копаюсь немножко в саду…
Любимый мой, как тебе повезло с бомбой… Я тоже хочу после бомбы получить все. Я хочу быть самым завидным женихом. Тридцати двух лет. Теоретик. Доктор наук. Я тоже хочу спрашивать у своих сверстников, сдуру пошедших в другое более легкое и понятное всем… Почему вы такие грустные, опять что-то не так?.. Отстаете от дня… Конечно, мой милый, если все идут впереди, должен же кто-то отставать, иначе не будет ни зада, ни переда. Ну это уже не значит лучше… В единицу времени, в пространстве пси на игрек, на эпсилон, корень квадратный из ку, помноженный на десять в минус восьмой степени, принимаемый за константу. Физики шутят непрофессионально. Я не пожалею времени, я стану физиком, я стану шутить, пусть меня тоже напечатают. Я хочу придумывать, я хочу спорить, я хочу быть ученым, я хочу поменять свой широкий профиль на узкий уважаемый…
Ну хорошо, пусть физиком будет моя жена!
Физкультурно одаренный
Для Л. Полищук
Ну что?!. Кому здесь дать по роже?.. Вон тому, что ли?.. Или этому?.. Интеллигенция. Доктора наук. Ты мне мускулы покажи. Бицепс у тебя играет?.. Нет?.. Фу!.. Ха!.. Хо!.. Гантельки с утра. Днем эспандерчик. В сумерках плечевой пояс разрабатываю…
Ху!.. Хо!.. Ха!.. Ни одного микроба. Всех бацилл в себе перебила… Нам нужны такие, как я. Крепкие, здоровые! Вчера тут один без пропуска норовил. Я его один раз взяла на себя. Не видать его чего-то… Физическая культура в людях – прежде всего. Ты мне физически растолкуй! Не можешь – все! Береги челюсть! Глухих человек десять оставила. Подготовка у меня крэпкая. Скула несокрушимая!.. От любой вдарь!.. А?.. А потом?.. Ну?.. Чего?.. Нет желающих. Ну прижми мне что-нибудь, а потом я тебе… Ну?.. Ага!.. Да вы будете выходить, я одна в дверях стану, не пробьетесь! Таз крэпкий чрезвычайно.
Мой любимый герой – Ленчик Жаботинский. На всесоюзных с ним встречались. Я его взяла на себя – не идет. Тоже крэпкий. А тут ходит эта хилая лысая фигура на кривых ножках. Ничего не может. Ни морду набить. Ни пьяного скрутить, ни через себя перебросить. Профессор! Газету поднять не может. Для чего люди живут?!
Фу!.. Хо!.. Ха!.. Хе!..
После республиканских один ко мне подкатил:
– А вы читали про человеческий интеллект…
Я его взяла за ключицу: «Не загромождай проход, лебедь. Я тебе сейчас всю статейку перепишу на личике твоем, ассистент! Не можешь со мной физически поговорить, тогда я тебя морально искалечу! Дезорганизую работу твоего организма».
Стране нужны физкультурно образованные люди. Одаренные физически. Чтоб кулак пудовый. Голова как камень. Грудь как кирпич! Все мои сотрудники здоровые такие ребятки… Председатель завкома такой дядя… А ну, говорит, возьми меня на себя… Я беру – не идет. Крэпкий… Чего ж, спрашиваю, вокруг себя этих интеллигентов держите?.. Его ж линейкой можно перешибить…
– Что делать, он же на линейке считать умеет. Это тоже нужно, к сожалению. Ты в микроскоп глядела?
– Та на черта мне тот микроскоп. У меня глаз крэпкий…