оди?н
Шрифт:
– Нас разбили, погибли все, кроме Николая и меня. И ещё… ещё Марк. Проснулся позавчера утром.
– Кто?
– Марк, новень…
– Разбил вас кто? – перебил Олег.
Из-за отстранённости и резкого поведения управляющего Пётр нахмурился, сосредоточился и перешёл на рабочий тон.
– Альвиан.
– Почему? – спросил Олег.
– Марк попал к нему, мы были вынуждены забирать его.
– Кто такой Марк?
– Новенький, проснулся позавчера.
Олег кивнул, помолчал, продолжил:
– Ты сможешь
– С кем? С Марком?
– С Альвианом.
– А, да. Думаю, да… Но мне теперь нужна новая команда.
– Набирай сам. И чтобы через два дня был уже в развалинах.
Пётр заметно приободрился – такой щедрости от руководства, как самостоятельный набор команды, он не ожидал.
– Спасибо! – сказал Пётр и встал. – До свидания!
Олег кивнул и уставился в экран компьютерного стола. Пётр направился к выходу, но остановился у двери и добавил:
– Олег, я хочу сделать Марка разведчиком и взять с собой.
– Хорошо, – не поднимая головы, сказал управляющий.
Пётр улыбнулся и покинул кабинет.
В то время, пока Пётр ждал своей очереди возле кабинета Олега, в фургоне разведгруппы Марк вёл допрос:
– Скажи, почему мы, живя в своём собственном мире, можем общаться с местными людьми, но города ваши не видим?
– Наши города построены там, где раньше были поля, а вы по неизвестным дорогам не ездите. Но если вдруг кто-то заблудится и будет приближаться к одному из городов, то мы их просто уведём в другую сторону, но такого ещё не происходило.
– А с самолёта? Мы же можем видеть города с самолёта. Или спутника.
– Над городами включены голограммы, специально для спящих.
– А почему бы вам силой не брать спящих и не проводить опыты? Зачем ждать, пока они проснутся?
– Пётр разве не говорил, что они ничем не отличаются от нас. Единственный момент, когда происходит необычная странная мозговая деятельность, это момент пробуждения…
– А, да-да, говорил. Хорошо… А почему обычные авто надёжнее парящих?
– Парящие комфортнее, да и только, – ответил Николай. – По сути, ты едешь точно так же, только не на колёсах, а паря над поверхностью, то есть, не ощущаешь вообще никаких вибраций. Ну и чинить ходовую не надо, ведь её нет.
– Так это же лучше. Почему вы не используете такие машины?
– Мы работаем в развалинах, а на той скорости, на которой иногда приходится ездить по засыпанному металлоломом и всяким мусором заброшенному городу, мы попросту разобьёмся. Как уже говорил Пётр, такие машины не доведены до совершенства, они приспособлены только для прямых дорог и небольших кочек. Регулировать высоту полёта мы не можем, а автоматические датчики даже на средней скорости могут не успеть уловить большую преграду, и мы просто влетим в неё.
Марк глянул на браслет Николая и спросил:
– А что у вас на руках?
– Браслеты связи.
– И как они работают?
– Я прикасаюсь к нему пальцем и выбираю различные функции. Через него можно войти в сеть, отправить сообщение, снять голографическое или видеообращение, связаться с кем-либо и многое другое.
– Как планшет?
– Да, только функции направлены больше на связь. И носить удобнее.
– Понятно, – Марк одобрительно кивнул. – А как насчёт языка? Тут все разговаривают на русском?
– Нет. Мы говорим на языке землян. И ты, между прочим, тоже.
– Не понимаю. Русский стал языком землян?
– В 2054 году группа людей придумала новый язык, который был достаточно лёгким для изучения, назвала его «Единый», и предложила использовать, как международный язык. Сначала это всё выглядело как очередной флэшмоб в социальных сетях. Но прошло несколько лет, и этот язык знали уже многие люди. Ещё спустя несколько лет правительства многих стран решили сделать «Единый» одним из государственных языков и назвали его языком Земли. И так далее, и так далее. В итоге «Единый» знали почти все. После войны и переселения на Новую Землю люди общались только на нём, постепенно забывая остальные языки.
– А я откуда его знаю?
– Пётр не говорил? Вас, спящих, обучают этому языку специальные инструкторы, которые потом исчезают из вашей жизни, а вы в своих мирах называете его, как вам угодно.
– То есть, я говорю сейчас не на русском языке?
Николай бросил слегка презрительный взгляд на Марка и ответил:
– Ты сейчас говоришь на языке Земли, или землян, или Едином. Называй, как хочешь.
Марк кивнул и замолчал. Некоторое время он пялился на бардачок, размышляя, затем глянул в окно, увидел телефонную будку и махнул в её сторону головой.
– А это что?
– Где? А, это почтовая будка.
Минут через десять к фургону подошёл Пётр и, обнаружив, что Марка нет в машине, спросил через открытое окно:
– Ну, и где он?
– Вон, – ответил Николай и ткнул пальцем куда-то вперёд.
Пётр проследил за пальцем товарища. Нашёлся Марк у почтовой будки, он так смешно возился с аппаратом, висящим на стенке будки, что Пётр решил молча понаблюдать за ним, но надолго его не хватило, он склонил голову набок, спросил:
– Тебя не волнует, что ты выглядишь полным идиотом?
– Не-а, – ответил Марк, не меняя позиции. – Если волноваться из-за каждого мнения… – он немного покряхтел, пока вытаскивал руку откуда-то сзади висевшего аппарата, – …жизнь получится не настоящая, – договорил он и, наконец, выпрямился. – Что это за штука?
– Почтовая будка. А вот это… – Пётр ткнул пальцем на тот самый аппарат, что висел на стенке, – …приёмник. Я тебе о нём рассказывал – поглощает предмет и воссоздаёт в другом месте, – он положил руку на плечо Марка и повёл в сторону управления. – Хочешь быть разведчиком, как мы?