Один дракон — три парня. Дилогия
Шрифт:
— Оно живое, я не смогла, — сильнее прижала к себе яйцо, глядя в свирепые глаза дракона.
— Вот как? — на его лице внезапно появилась пугающая отрешённость. — Хоть представляешь, что он за чудовище и что собирается сделать с тобой?
— А ты сам разве не хочешь помочь, Единый? — доносилось из-под скорлупы.
— Заткнись, — рявкнул юноша. — Я сам его убью. Давай сюда яйцо!
— Нет, Айнзам, нельзя его убивать. Вдруг Гарен этого и добивается. Уничтожим единственное, что делает его человеком, и тогда точно не сможем остановить. Пока
— Ты любишь его? — выдохнул Драй. Я боялась этого вопроса. Сложно ответить так, чтобы он понял. Я запуталась и потерялась. За несколько дней вся жизнь закружилась бешеным хороводом: довелось увидеть и смерть и страдания. Не говоря уже о принятии новой себя.
— Всё сложно... — опустила глаза, не в силах сказать ничего умнее.
— Хватит, — Айнс и Цвай схватили брата за плечи. — Ты сам знаешь, что она невиновата.
— Вы не видели того, что видел я, — кричал и вырывался парень. — Как она может испытывать к нему чувства после такого? Он отвратительное чудовище!
— Видели, — хором ответили двое близнецов. — Забыл? Мы делим все воспоминания и помыслы.
— Это не то, — рычал Драй и тянул ко мне когтистую руку. — Наяву всё гораздо ужаснее. Он показал как спасти сестру, — юноша вдруг заплакал и опустился на колени.
— Стерша бы не хотела такого для нас и для Регины, — Айнс и Цвай ласково гладили брата по голове, пытаясь успокоить.
Впервые я видела, что бы троица вела себя так странно. Долгая разлука подействовала на них не самым лучшим образом: прямо на глазах они отдалялись друг от друга и больше не выглядели единым и слаженным организмом.
— Так что ты решил, Айнзам? — не унимался голосок.
— Глупый вопрос, — ухмыльнулся Драй, который уже успел прийти в себя. — Скорлупка моя и останется со мной. Отпусти её, разорви клятву, чтобы мы смогли уйти.
— Не получится. Она действительно моя пара, хотя никакой любви не испытываю. Вот так превратности судьбы. Однако встреться мы при других обстоятельствах, кто знает, — изрекло яйцо, а юноши сжали кулаки.
От этих слов одновременно стало и легко и немного больно. Влечение к Гарену бесконтрольно мучило меня, а тело с готовностью отвечало на его ласки. Любовь это или отвратительная магия, но услышать, что с его стороны никаких чувств не было, вообще, оказалось паршиво.
— А что за план такой по спасению Стерши? И что за решение ты должен принять? — спросила у братьев, чувствуя, как дрожат руки, и опасно трещит под пальцами магическая скорлупа.
— Не сейчас, Малышка, нам нужно уходить, — Цвай попытался взять за локоть, но я вырвалась.
— Сейчас же, или никуда не пойду!
— Не упрямься, Скорлупка, поверь, я на твоей стороне. Всегда буду рядом.
— Несколько мгновений назад, ты был в ярости и кричал на меня. Говори! Хочу знать правду! Хватит с меня секретов!
— Нет! — Айнс не стал церемониться со мной, закинул на плечо и потащил к выходу из тайника. — Лучше спроси у своего нового питомца, что
— Есть несколько идей, но они не для ушей милой Регины, — ответило яйцо, и Драй резко вырвал его у меня из рук.
— Говори на ушко! — мурлыкал юноша. Хоть злилась на него за недомолвки, мне нравилось видеть Драя таким куда больше, чем плачущим от безысходности. Но то что прошептала ему человечность Гарена, заставило покраснеть самого развязного из троицы. Он смущённо посмотрел на меня и простонал:
— А другого варианта нет?
— Может и есть, но мне такое неизвестно. Зато это гарантированно спасёт вас обоих, — уже вслух прошептало яйцо, только распаляя мою злость. Напустили таинственности. Чёртовы заговорщики.
Когда вышли из комнаты Гарена, нас встретила глухая пустота коридоров. Помещения арены словно вымерли: ни рыцарей, ни драконов, никого не встречалось на пути. Слуги организатора турнира лежали вповалку брошенными куклами. У лифта в башню, прислонившись к подъёмной платформе, сидел бездыханный Кац.
— Что происходит, Айнзам?
Троица тяжело дышала, и каждый из братьев прислушивался к чему-то, будто пытаясь уловить вселенские колебания. Затем дракон внезапно побледнел.
— Я идиот, Регина! — воскликнул Айнс. — Клятва! Гарен нарушил клятву арены! Он прервал поединок и убил конкурсанта, не дав осуществить задуманную казнь Стерши.
— И что теперь?
— Не знаю, но ты не можешь уйти, ты всё ещё привязана к этому месту, пока не объявится победитель. Но и оставаться здесь нельзя, теперь арена станет проклятой, и даже страшно представить куда нас всех затянет если мы срочно не уберёмся отсюда в кратчайшие сроки.
И, словно в подтверждение его слов, огромная балка сорвалась вниз, а вслед за ней упал противовес лифта. Под ногами всё задрожало и грозило провалиться вниз. Мы выбежали из башни и с ужасом стали наблюдать как рушатся перекрытия, а в земле образуются бездонные разрастающиеся воронки.
— Это конец, — мрачно изрёк Цвай, когда башня сложилась за нашими спинами, застилая всё вокруг плотным облаком пыли. — Зато теперь точно выспимся.
— Уходи, — обречённо прошептала Айнзаму.
Мы очень старались, а всё так глупо обернулось. Из-за одной нарушенной клятвы и одной нерушимой. Теперь я погибну здесь, навсегда оставшись пленницей арены. Но это не значит, что дракон должен последовать за мной.
— Нет, — упрямо качал головой Айнс, не веря в происходящее. — Должно быть хоть что-то. Так не бывает...
— Голем, — глухо раздалось из яйца. — Верните меня обратно в тело. Если Айнзам одержит победу в поединке, ты станешь свободной.
— Что значит если? Разве не подыграешь нам? — поинтересовался Драй.
— Всё не так легко, как кажется. Едва вернусь в тело голема, то снова стану марионеткой тёмного Гарена.
— Да уж, то есть нам нужно дотащить тебя до арены, восстановить магический купол и победить? — зевнул Цвай.