Один дракон — три парня. Дилогия
Шрифт:
Весь мир сузился до искажённого гримасой злобы лица. Не могла даже ничего сказать в своё оправдание, знала, сейчас Драй чувствует и видит всё сам. Но я не так хотела признаться ему, не собиралась скрывать случившееся этой ночью.
Любимый убивал меня очень долго. Или это лишь казалось. Мгновения тянулись, погружая нас в странное место безвременья. И только стук в груди помогал не потеряться в секундах. Но и сердце постепенно замедлялось и звучало глуше, словно погребальный перезвон колоколов. Очередной низкий дребезжащий удар… Следующий точно станет последним. Хочется
Темнота. Свобода.
Пальцы на моей шее внезапно ослабли. Убийца повалился мне на грудь, а затем кто-то резко скинул его на землю. Заботливые руки мгновенно подхватили моё тело, а нежный голос шептал успокаивающие слова, просил прощения и умолял не умирать. Он звал по имени. Припоминал старые клятвы. Как такого не послушаться?
Сделала вдох и закашлялась. Осторожно разомкнула веки и посмотрела на спасителя. Наградой было родное перепуганное лицо Айнса.
— Регина, прости. Не понимаю, как это вышло. Я бы никогда...— юноша прижался к моему лбу.
Его дрожь мгновенно передалась мне. Или сама по себе дрожала? Неудивительно, Айнзам чуть не убил меня, руками воплощения, которое должно любить сильнее прочих.
Переместила ладони на живот, гадая, не случилось ли непоправимого. Но едва уловимые магические потоки подсказывали, что всё в порядке, по крайней мере, с ребёнком. В каком состоянии находилась шея, боялась даже представлять. Кожу жгло и тянуло, а каждое слово и вдох давались с неимоверным трудом. Но всё равно решила нарушить молчание и не то прошипела, не то прошептала:
— Тебя мучили? — искала в лице Айнса отголоски тьмы, мелькнувшей во взгляде третьего, но увидела лишь усталость и мертвенную бледность.
— Не меня. Драя, — виновато опустил взгляд первый.
— Но вы же... Ты же Единый. То есть, ты должен был чувствовать его боль тоже. Не понимаю.
— Я предал его. Испугался наказания, и наша связь дрогнула. Но Цвай всё ещё делит боль брата, — признался парень, не поднимая головы.
— Уже нет, — пробормотал второй и поднялся с земли, у его ног лежал бесчувственный Драй с разбитой головой, а рядом окровавленный камень. — Я тоже оборвал нашу связь. У меня не было выбора, иначе я бы... Он бы убил Регину.
Цвай и Айнс странно переглядывались, и мне оставалось только гадать, что происходит с душой Единого в этот момент.
— Отпусти, думаю, смогу стоять, — попросила супруга, и парень нехотя поставил меня на ноги и опасливо посмотрел на лежащего в неестественной позе юношу.
— Его надо бы связать, пока не поймём что с ним, — задумчиво проговорил Айнс.
— А что понимать? Тут всё ясно. Пытки Амалии привели к вполне закономерному итогу. Она добилась своего: Драй сошёл с ума, ты отрёкся от него, а я едва не убил часть собственной души. Не представляю, что ждёт нас всех, — Цвай был непривычно мрачен и избегал смотреть мне в глаза.
— Можно стереть ему последние события на время, — предложил первый.
— Ты вроде самый умный. Или тебя тоже зацепило, — процедил обжора.— Сотру его воспоминания,
— Я хоть что-то предлагаю, но лучше поступить, как это всегда делаешь ты. Прикрыть глазки и притвориться спящим, спихнув сложные решения и ответственность на меня!
Поляна содрогалась от взаимной озлобленности братьев. Казалось, ещё миг, и они разорвут друг друга на части, совершенно забыв обо мне. Вмешиваться в их спор не решалась. Цвай выглядел не лучшим образом, и не было гарантий, что он внезапно не захочет закончить начатое Драем.
— Ответственность? Ты хоть знаешь, каково мне было? Всё равно, что отрезать собственную руку. Люблю Регину, и сделаю ради неё что угодно, но мысль, что можно случайно уничтожить часть себя... Ту самую, которая за эти чувства отвечает, — второй медленно успокаивался.
Наконец, поймала его затравленный взгляд. Что же проделывала с моей троицей Амалия, что за год улыбчивый, весёлый дракон превратился в жестокого и скрытного безумца?
— Айнзам, — позвала супруга, и юноши вздрогнули. Всё ещё откликаются на имя, уже хорошо. — Расскажи. Я пойму, пожалуйста, не отворачивайся и не сбегай.
— Считаю, что тебе, действительно, будет лучше с Гареном. Сейчас, когда моё сознание нестабильно, я могу переправить тебя подальше вместе с ним и Стершей. Пока мы разрознены, клятвы не так сильно довлеют надо мной, — прошептал очнувшийся Драй и перевернулся на спину.
— Зачем тогда всё это было? Ради чего притащил обратно?
— Не знаю. Не мог без тебя, — выдохнул дракон, — поддался сиюминутному импульсу.
— Жалеешь?
— Нет, конечно, — третий сел и прижал к кровоточащему затылку ладонь.
Светлые волосы окрасились красным в этом месте, и тёмно-алое пятно лишь разрасталось.
— Если сбегу, что станет с тобой и этим миром? — задала самый неудобный из всех вопросов, и дракон поморщился.
— Не захочешь узнать ответ, Регина. Воспользуйся моим предложением. Могу отправить вас к тебе домой, или найду мир, с магией, где ваш необычный союз будет казаться нормой.
— Ты про двух гомункулов с девочкой-птицей или про мужчину с несколькими жёнами. Если последнее, то и в моём мире такое не редкость, — хмыкнула в ответ на щедрое предложение Айнзама.
— Гомункулы? — оживилась троица.
— Ах, ты же не в курсе! Представь себе: меня и Гарена создали из цветов, — как же бредово это звучало, если сказать вслух.
— Кто и зачем? — недоумевали парни.
— Пока сама толком не поняла, но если проводишь домой, а под словом дом, имею в виду именно наш дом с водяным колесом и балкончиком, то разберёмся в этой головоломке вместе.
Снова началась игра в гляделки. Мои супруги определённо были не такими как прежде. Растерянный Айнс, разочарованный Цвай, озлобленный Драй. Не так представляла себе наше будущее и счастливую семейную жизнь. Но в этой истории все начиналось непросто. Три инфантильных парня, метки и тёмный властный мерзавец на горизонте.