Один год счастья?
Шрифт:
Она прошла в бар выпить стакан холодного апельсинового сока. Внезапно на нее навалилась усталость и на мгновение закружилась голова. Возможно, от жары.
Она взяла сок и через сад пошла обратно. Толпа гостей постепенно редела. Оркестр играл лирическую музыку. Пейдж постояла немного, наблюдая за танцующими, потом повернулась и пошла к дому по тропинке, ведущей к застекленным дверям веранды, надеясь, что рядом с кондиционером ей станет лучше.
Вдруг Пейдж услышала мужской голос. Узнав голос Брэда, она застыла как вкопанная.
Свет от прожекторов с танцевальной площадки проникал в глубину сада, поэтому она могла различить силуэт Брэда, стоявшего к ней спиной. Но не видела, с кем он разговаривал.
– Возможно, это и не так плохо, как тебе, кажется, – тихо говорил он.
– Плохо, еще как плохо, – Пейдж узнала протяжный голос Кэролайн, и ее сердце упало.
Она увидела, как Брэд наклоняется, и поняла, что он обнимает Кэролайн.
– Я скучаю по тебе, Брэд, я так скучаю…
Пейдж повернулась и в смятении бросилась бежать в противоположном направлении, не желая ни видеть, ни слышать этого.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Пейдж стояла в ванной комнате и смотрела на свое отражение в зеркале. На бледном лице выделялись только лихорадочно блестевшие глаза.
– Вечер удался на славу, – услышала она голос Брэда, доносившийся из спальни. – Думаю, мы собрали денег больше, чем ожидал благотворительный фонд. Ты проделала огромную работу.
Когда она вышла из ванной, он замолчал, встревожено глядя на нее.
– Что-то случилось?
– Да нет, а что? – Она старалась не смотреть на него. Ее терзали унижение и гнев… но больше всего угнетало то, что теперь она не имеет никаких на него прав. Никогда Брэд не будет принадлежать ей.
Она откинула покрывало и улеглась на кровать.
Брэд еще раздевался. Она скользнула взглядом по нему, прикрывая глаза и делая вид, что ужасно хочет спать, хотя ей было сейчас не до сна.
Как удалось ей пережить этот последний час? После того как она наткнулась на Брэда и Кэролайн там, в саду, все для нее потеряло смысл. Она смутно помнила, как говорила с кем-то, вернувшись к гостям. А потом, немного погодя, к ней присоединился Брэд, один, без Кэролайн. Он был совершенно невозмутим и, когда она спросила его, ушла ли Кэролайн домой, только кивнул головой.
Брэд повесил костюм в гардероб и начал расстегивать рубашку.
– Рози хорошо выглядит. Как ты думаешь, кто у нее родится? – Кровать скрипнула под тяжестью его тела.
Он никогда не носил пижамы, предпочитая ощущать прохладу свежей простыни или… как он сам говорил, прикосновение ее тела. Пейдж с гневом отмахнулась от этих мыслей.
– Пейдж! – Он прижался к ней. – Ты спишь?
На минуту воцарилось молчание, потом она сказала:
– Я думаю.
– Ну, так как, по-твоему, будет мальчик или девочка? – повторил он свой вопрос.
– По-моему, это неважно, – произнесла она серьезно. – Единственно, что имеет значение, это то, что они любят друг друга.
Опять воцарилось молчание. Потом Брэд сказал:
– Думаю, что да. – В его голосе послышалась грустная нота, от которой сердце Пейдж глухо заныло.
«Он вспомнил о Кэролайн?» Она крепко зажмурила глаза, стараясь прогнать боль, терзавшую ее сердце. Следовало бы спросить его о том, что происходило между ними, но она боялась.
– Я никогда не думал, что ты так хорошо танцуешь, пока не увидел тебя сегодня вечером с Эриком, – неожиданно заметил Брэд. – Быть может, Кэролайн права – с мужем помоложе ты больше времени проводила бы на танцах и вечеринках и, вероятно, была бы счастливее.
Одно упоминание об этой женщине заставило Пейдж прийти в бешенство.
– Через четыре месяца это будет хорошим оправданием для нашего развода, не правда ли? Ну как же, ведь малышка Пейдж должна веселиться, ей еще рано вести скучную жизнь жены мэра.
– Ты прекрасно исполняешь роль жены мэра. И к тому же, сказать по правде, я совсем не ищу оправданий для нашего развода.
– Неужели? – сказала Пейдж раздраженно. – А я-то уж было подумала, что ты подготавливал почву, дал мне своеобразный карт-бланш, когда в присутствии Кэролайн заявил, что не возражал бы, если бы я ходила на дискотеки.
– Я имел в виду, что мы могли бы ходить туда время от времени вместе, – спокойно ответил Брэд.
– Нет, Брэд, ты имел в виду совсем другое. Ты сказал, что был бы не против, если бы я ходила туда одна, – она резко повернулась к нему лицом, – хотя не стоило лишний раз говорить об этом, я и так знаю, что ты не стал бы возражать. Зачем? Мы же не связаны с тобой никакими обязательствами, кроме тех, которые касаются бизнеса, ведь так?
Брэд молчал, и кровь бросилась в голову Пейдж.
– Мы можем свободно ходить, куда нам вздумается, и делать, что нам вздумается, тем более что скоро весь этот спектакль кончится.
Последние слова Пейдж накрыло напряженное молчание.
– Спасибо за то, что ты так ясно обрисовала ситуацию, – Брэд говорил спокойным голосом, глядя ей прямо в глаза, – но в этом не было необходимости, я прекрасно все помню.
Конечно, он помнит. Внезапно гнев в груди Пейдж сменился глубокой грустью. Она должна заставить его забыть о сделке, а вместо этого все время напоминает о ней.
– Мне не следовало этого говорить, – пробормотала Пейдж.
– За тебя говорили твои чувства. Ведь контракт действительно существует. – Его голос стал беспощадным. – Но ты все же неправильно поняла меня сегодня вечером. Я вовсе не хотел сказать; что буду рад, если ты станешь разгуливать повсюду без меня. Я просто хотел дать понять, что не держу тебя в ежовых рукавицах, что ты человек самостоятельный, и я считаюсь с твоими желаниями.
– Да, – она устало закрыла глаза. Наверное, нужно сказать ему, что ее расстроили вовсе не эти дурацкие слова, а то, что ей невыносимо больно было видеть Кэролайн в его объятиях.
Но сама мысль об этом отрезвила ее. Не хватало еще услышать в ответ, что он все еще любит Кэролайн. В душе она надеялась, что это был минутный порыв и теперь, когда Кэролайн вернется к мужу, все останется по-прежнему. Ей так хотелось думать, что она в состоянии сражаться за свой брак. Она нахмурилась, удивляясь тому, как может любить человека, который не отвечает ей взаимностью.