Шрифт:
Мрак. Всё тело предательски ноет. Воздух, которого мне сейчас так не хватало, был полон запаха гари и дыма. Я попробовал сделать движение, но тщетно – что-то тяжелое лежало у меня на груди. Это была плита несущей стены, упавшей, видно, от взрыва. Я остался жив лишь благодаря песку и мелким обломкам здания, которые задержали падение плиты.
Неуклюжими движениями рук я начал вырывать из-под себя грунт. Прошло десять минут усердной работы. Под придавившей меня стеной образовалось небольшое углубление, и его было достаточно для того, чтобы я смог переворачиваться. Мои старания не прошли даром, однако такой труд меня изрядно измотал.
Сделав перерыв в работе, я бросил свои силы на то, чтобы сдвинуть плиту. Я уперся в её край там, где чуть-чуть пробивался сумеречный свет луны. Рывок. Камень, отделявший меня от свободы, начал поддаваться. Рывок. В мой крошечный мирок хлынул поток тусклого света. Я смог сдвинуть плиту в сторону. Меня переполняло ликование. Кто знает, как давно придавила меня эта плита, но теперь я мог выбраться из-под груды обломков.
Встав, первым делом осмотрел себя. Все тело было в ссадинах и порезах. Не обнаружив серьёзных ран, я поднял голову и посмотрел в небо.
Передо мной распростерлось бескрайнее полотно холодной темноты, на котором неподвижно и величественно, словно центр мира, лежала луна. Ее безразличный свет окутывал руины города, подхватывал столпы дыма, восходящего в неизведанную высоту, и всем своим видом очаровывал меня. В воздухе стояла звенящая тишина.
Полдня ранее началась война, и весь мир в считанные секунды превратился в сплошные уродливые и безжизненные руины. Снаряды прилетали на город почти без перерыва. Взрывы гудели уже не по отдельности, а каким-то смертоносным оркестром.
Одним из таких «оркестров» был разрушен и мой город. После очередного взрыва разлетелся на осколки университет, где я учился. Здание пришло в негодность, а меня придавило стеной. Это произошло после часа с момента начала войны, поэтому не могу сказать, что случилось после.
Сейчас же, осмотревшись, я не видел ни души поблизости. Мысли путались в голове. Что делать? Куда идти? В первую очередь нужно достать воды, но водопровод, скорее всего, поврежден и не работает. Можно найти попить что-нибудь в ближайшем магазине. Конечно, это воровство, однако кто будет следить сейчас за порядком? Я направился к торговому переулку, который находился неподалеку.
Каждый шаг удавался с трудом. Давали о себе знать часы, проведенные под бетонной плитой. Идя по дороге, мне приходилось петлять между сгоревшими машинами и кратерами от взрывов. Справа от меня были остатки от театра. Все, что от него осталось, – обугленный вход. Слева же находилось общежитие, принадлежавшее университету, в котором я учился. В нем вряд ли кто-то остался, потому что сейчас конец июля, и все студенты разъехались по домам. Послышались звуки, похожие на стоны. Не может быть, чтобы там был человек!?
Я поспешил в побитое здание. В нем было темно и сыро. Мне стало не по себе. Моя потертая футболка не сдерживала тот дискомфорт, который навевало это помещение. Звук доносился из цокольного этажа. Я спустился по ступенькам в подвал. Спуск вниз был похож на погружение ко дну океана, только вместо воды была непроглядная мгла. Мои глаза, привыкшие к темноте, с какой-то жадностью впились во мрак комнаты. Еще раз прислушавшись к окружавшим меня звукам, я уловил некоторый шорох, доносившийся из-под кучи стеллажей. Я начал поднимать полки и оттаскивать их в сторону. Объектом моего поиска оказалась девочка на вид лет пяти. Это была маленькая Юко – так называли студенты дочку консьержа общежития. Она всем нравилась своей лучезарной улыбкой и пылким нравом. Сейчас она лежала на холодном полу подвала. Видно, она пряталась здесь от взрывов, а одним из них опрокинуло полки с разным хламом на неё. Её я узнал по лежащему рядом плюшевому мишке, которого она носила всегда с собой.
Девочку я вынес на улицу. Она тяжело дышла, но уже не стонала. Я обошел все общежитие и, никого не найдя, вернулся к Юко, прихватив с собой пару теплых вещей. Теперь, в новой одежде, мне было гораздо комфортнее. Я посадил ребенка за спину и продолжил двигаться в сторону торгового переулка.
За все время только сейчас повеяло слабым ветерком. Он окончательно привел меня в чувство, и я уже бодро шагал по дороге с маленьким человеком за спиной. Боль в теле утихла. Мне было неизвестно, как жить дальше, но прежних сомнений у меня не было.
Вскоре я подошел к целому ряду различных магазинов. Они уже не привлекали обывателя огнями витрин. Хотя их не тронуло роковыми снарядами, их вид также как и весь город не мог похвастаться чудесным видом.
Я отыскал подходящий магазинчик. Это было маленькое кафе, ничем не примечательное. В нем царил беспорядок: перевернутые столы и стулья говорили о спешке, в которой уходили люди. Когда я зашел в мрачную кухню, то наткнулся на автомат с напитками. Он был закрыт, и чтобы достать содержимое, нужно было его взломать. Из всех доступных мне вещей под данную роль подходил только топор на пожарном стенде. Им я и воспользовался. Для начала усадил Юко на рядом лежавший стул, взял в руки топор и пару раз ударил по дверке автомата. Она с грохотом отскочила и упала на кафельный пол кухни. Звук был резким и громким, поэтому я даже вздрогнул. Просунув руку в автомат, я достал банку с газировкой. С жадностью выпил её. Потом попробовал разбудить девочку, чтобы она тоже попила. Попытка оказалась напрасной. Тогда я начал рыскать по комнате в поисках какой-нибудь сумки. Нет, не было здесь никакой сумки или пакета, чтобы туда можно было складывать предметы. В конце концов, я собрал в карманы всю оставшуюся воду. Ее было немного: всего несколько банок сока и лимонада.
Еще в столах маленькой кухни нашел батон хлеба и бутылку вина. Из вещей в комнате я увидел кухонный нож. На всякий случай взял его себе. Во мне появилось чувство, как будто я нахожусь в игре на выживание, но это была суровая реальность. Также я нащупал в потемках коробок спичек и соль. Все это я судорожно складывал в карманы куртки, которую подобрал в общежитии.
Наконец, выбрался я из кафе с девочкой за спиной. Свежий воздух ворвался в мою грудь, и я увидел, как на небе начали собираться тучи. Над линией горизонта забрезжил рассвет. На мое испачканное в пыли лицо начали падать крупные капли дождя раннего утра. Нужно было найти укрытие как можно скорей, желательно жилой дом, где бы была кровать.
Я прошел торговый переулок и вышел в жилой квартал. То, Что нужно! А мне сегодня везет! – подумал я и направился к одному из домов. Только сейчас у меня в голове появилась мысль о том, куда подевались люди. Пока шел до дома думал, что если бы горожане умерли, то я увидел трупы или хотя бы следы крови, но их не было, так что остановился на их эвакуации.
Как только я вошел в квартиру, обошел все комнаты. В доме, правда, никого не было. Беспорядок стихийным бедствием поглотил двухкомнатную квартиру. На полу были разбросаны одежда, посуда, детские игрушки и еще много разного хлама. Вид из окна одной из спален представлял собой унылую картину: холст некогда оживленного города был испачкан уродливыми ямами от взрывов, искореженными автомобилями, руинами домов.