Один Из Шестнадцати
Шрифт:
— А сроки? — Королев снова стал серьезен.
— До нашей «реорганизации» я бы сказал, что год, — осторожно начал Старос, тщательно выбирая слова. — Но если мы получим все эти опытные производства и штат, то 5–6 месяцев. Но это только до первого экземпляра, полностью работающего.
— Годится, — сказал Королев. — Я зашлю к вам группу, будем оформлять техзадание. Но мне необходимы ваши гарантии по весу и габаритам. И по срокам, разумеется, тоже.
Старос кивнул, и озвучил еще одну идею:
— Мы можем предоставить вам электрические и… интерфейсные спецификации через месяц. Если смежники не подведут. Для испытаний можем сделать прототип месяца через три-четыре, но он будет тяжелее и больше.
— Уж мы за смежниками проследим, — веско усмехнулся Шокин. — Эти дела у нас на таком контроле, что даже страшно сказать.
— От нас тоже группа приедет, только немного позже, где-то через полтора месяца, — добавил Устинов. — Посмотрим, что вы нам предложите. И от флотских ждите гостей.
Вспоминая этот разговор, Филипп Георгиевич Старос сделал круг и снова вышел к проходной. Потоптался немного, зябко переминаясь с ноги на ногу, и пошел обратно к воротам. Показав пропуск на вахте, пробрался на знакомую лестницу и поднялся на чердак. Это был редкий день, когда никто не задержался на работе — он сам велел всем разойтись и выспаться перед предстоящим переездом. Так что, он стоял посреди полутемной лаборатории в одиночестве и размышлял. Совсем скоро он сам и его «старосята» покинут этот тесный, но ставший таким уютным чердак.
Похоже, его мечта сделать компактную управляющую мини-ЭВМ, от которой не так уж далеко до персонального компьютера (откуда слова такие взялись?!) превращалась в реальность быстрее, чем он мог подумать.
Москва, подземный бункер, сентябрь 2057 года
— Не слишком ли рано для таких нововведений? Потянут?
Студенты-заочники, посвященные в тайну особой государственной важности, молчали. Казалось, бы, что тут робеть? Ну, Президент России. Ну, впервые явился в бункер в их присутствие. Ну, похоже, что в курсе всего и курирует проект на самом верху. Что же тут такого? Как воды в рот набрали студенты… Мельников, видя такое замешательство, решил выручить молодежь.
— Как раз сейчас самое время, — авторитетно объяснил он. — И твистор-пямять мы дарим обеим сторонам почти одновременно. Технология простая, и моментально пойдет в дело. Память компьютеров резко подскочит в объемах, а ограничения по памяти — это основное препятствие к повсеместному внедрению ранних ЭВМ.
— А полупроводниковую часть промышленность СССР потянет? — уточнил недоверчивый Президент.
— На середину-конец 50-х годов в СССР была довольно развитая полупроводниковая промышленность, вполне на мировом уровне, — заметил Иван, присоединяясь к беседе. — С разработками тоже все было неплохо. С другой стороны, пора переводить количество в качество. Америка и так скоро сделает рывок в этой области.
— Интегральные схемы? — проявил эрудицию Верховный.
— Именно, — довольно кивнул Мельников. — Уже через год американцы решат три фундаментальные проблемы в этой области и уйдут далеко вперед. А в СССР первые аналоги интегральных схем появятся только в начале 60-х и будут всего лишь копиями украденных американских образцов. Этого допускать никак нельзя, если мы хотим равной игры.
— А кто в Союзе сможет это разработать? — поинтересовался Орлов и, видя, как заерзал набравшийся, наконец, храбрости Михаил, кивком дал ему слово.
— Пока что мы ставим на НИИ-35, - осторожно начал студент. — У Красилова [36] сильнейшая в Союзе команда, у него зреет прорыв по планарной технологии. Шокин, министр, перевел его институт на режим наибольшего благоприятствования. Королев к нему тоже заезжал. Через год они сделают триггер на несколько десятков элементов в одном кристалле, и года через полтора все это пойдет в промышленность в массовом порядке. Мы планируем сделать так, чтобы и в Америке к этому времени освоили то же самое.
36
Александр Викторович Красилов — начальник отдела НИИ-35, ныне НИИ «Пульсар» — прим. авт.
— А конкуренция между разработчиками в Союзе будет? — спросил Орлов, вспоминая политику, без которой, увы, никуда. — А то так и зажраться недолго.
— Непременно, — заверил его Михаил. — Для электронщиков в Союзе это жизненно необходимо, иначе опять отстанут. Мы хотим со временем создать несколько передовых центров разработки, но для этого нужно сделать первый шаг.
— Хорошо, — принял объяснение Верховный и добавил чуть менее формально: — Значит, будет бортовой компьютер на «Востоке»? Даже не верится. А почему не стали делать сразу какой-нибудь «Союз»?
Борис и Иван давно уже заметили неподдельный интерес Орлова к космосу и истории его освоения. Интерес этот буквально расцвел в последнее время и было очевидно, что Орлов перечитал массу литературы по теме и был теперь гораздо более подкован, чем в начале программы. Отчасти, это объяснялось нормальным желанием Президента более пристально контролировать процесс. С другой стороны, это ведь не так плохо, когда в душе Президента и Главнокомандующего все еще живет интересующийся космосом мальчишка…
— А наш «Восток» и есть шаг к «Союзу», — Вадим решил не отставать и тоже присоединился к объяснениям. — В чем-то он даже его превосходит. Например, будет сразу «фара» спускаемого аппарата вместо «шарика». И диаметр больше, два с половиной метра, как изначально хотели сделать на «Союзе», так что влезет система ориентации с микродвигателями…
— Наши рассчеты позволили Королеву сэкономить несколько лет подготовки к полету человека, — резюмировал Мельников. — К тому же, «Восток» еще и фоторазведчик, так что отработку баллистики и теплозащиты уже начали. Опять же, материалы для щита и газодинамические алгоритмы для рассчетов мы им «подарили».