"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6
Шрифт:
Вспышка! Еще один судорожный рывок через пространство, и снова сорок с лишним секунд тишины.
– Это как с имплантами, - пояснила Лина свою мысль насчет корабля. – У меня когда-то был детский комплект, там такие ограничения… Наверно, из-за этого мне стало интересно, как все работает. Но я теперь знаю, что даже детская версия, если постараться, может убить. С боевым комплектом все намного проще. Так и здесь.
– Они медленно считают Прыжок, - согласился Иван. – Скорее всего, из-за гражданского протокола со всеми ограничениями по безопасности. Потому и не успевают за нами.
– Тогда это точно не Совет, - нахмурилась Лина. – И не Дорсо или Ферна, они в таком деле случайностей не допускают.
– Это может быть ловушкой? – спросил Иван. – Они могут притворяться?
– Не верю, - мрачно возразила Лина. – Слишком прямолинейно. Все прыгают и прыгают…
В этот раз сигнал тревоги зазвучал менее чем через тридцать секунд, но результат был тот же. Вспышка!
– Погрешность вышла чуть меньше, - прокомментировал Иван. – Можно сказать, повезло. Но все равно, далеко выскочили. Интересно, на что они надеются?
– На то, что ты ошибешься, - предположила Лина, с трудом сдержав улыбку.
– Я, конечно, могу ошибиться, - усмехнулся в ответ Иван. – Но мои программы вряд ли. Я как телескоп выключил, ни разу не вмешивался в работу системы. Хотя…
– Опять что-то придумал, - недовольно нахмурилась Лина. – И опять не хочешь говорить.
– Кое-что я могу сказать, – улыбнулся в ответ Иван. – Я постепенно сокращаю дистанцию прыжка, пусть думают, что нагоняют нас.
– Это не опасно?
Вспышка! Снова тридцать секунд без малого, но «вечный шах» продолжается.
– С запасом, - заверил ее Иван. – Чем ближе они выскакивают, тем ярче сигнатура. Нам же лучше. Бина, что там со снарядами?
– Одна лента есть, - учащенно дыша, отрапортовала Барсова. – Первая заряжена. Во второй ленте пока четыре штуки.
– Отлично, жду! – Иван на глазах повеселел и повернулся к Лине. – Нам необязательно попадать в цель, но вспышки забьют сигнатуру нашего прыжка. По крайней мере, должны это сделать. Тогда у нас будет немного времени. Полсекунды, но будет. Надеюсь…
– Я хотела настоять на том, что лучше все-таки смыться, - почти рассмеялась Лина. – В звездах ты разберешься, я уверена. И найдешь дорогу. Но сейчас вижу, что ты уже решил иначе.
Вспышка! Дистанция сокращается, но очень медленно. Теперь и другой стороне стоит подумать, надо ли идти на сближение? Хотя, возможно, они слишком уверены в своем превосходстве над «антикварным» кораблем. Но именно эта его архаичность и несет самую большую опасность.
– Готово! – доложилась Альбина. – Вторая пушка заряжена. Машинки выключены. Сейчас все тут задраиваю и лечу к вам.
Иван на всякий случай проверил готовность орудий. Система показывает, что обе правых пушки заряжены, но про количество снарядов она не знает. Страхуясь от механических неполадок, Иван вбил десятку в счетчики снарядов и почти успокоился. Должно получиться!
Стэнфорд, апрель 2061 года
Повинуясь налетевшему ветру, огромный столб черного дыма склонился к югу, в сторону озера Сирсвилл, прижимаясь к земле, словно хвост огромной бешеной собаки. Несмотря на произошедшую катастрофу нельзя поддаваться панике, даже если никто не видит. Если тебя ведут высшие силы, то даже самые страшные испытания следует встречать достойно и терпеливо.
Во всем городе и окрестностях отключилось электричество, поэтому доктор Мукерджи решил увидеть все собственными глазами и взобрался на чердак собственного дома, от которого до лаборатории рукой подать. Опять же, по логике ему сейчас следует быть там, среди развалин, подсчитывать ущерб и сроки восстановления. Ведь он знает в этом проклятом ускорителе каждый винтик! Но что-то заставляет его оставаться дома и не вмешиваться в ход этой трагедии. Ведь он должен был сегодня работать именно там, на ускорителе! И он отказался от своих планов только в самый последний момент, оставшись дома под предлогом завершения обработки результатов. Он знал, что должно случиться что-то ужасное, ведь этой ночью он видел неприятный сон, полный огня и разрушения.
А теперь и подавно не стоит сломя голову бежать вперед, давая знать злоумышленникам, что самый гениальный физик столетия выжил и находится в безопасности. Если его охрана сообразит и сделает такие же выводы, то все наладится. Ведь пока жив он сам, ничего не потеряно! Да и его лаборанты должны были в этот момент находиться в кампусе, далеко от места взрыва. Ну, и где этот майор Хоуг и его люди? Почему до сих пор не приехали?
Они появились спустя семь минут, которые доктор провел, задумчиво созерцая пожарище со своего чердака. Хоуг и его молчаливый напарник приехали на машине, внешне неотличимой от крупного «фермерского» фургона, каких полно на дорогах Америки. Прислали код опознания, вошли в жилище доктора и застали его собранным и готовым путешествовать.
– Вы уникальный человек, доктор, - признал Хоуг. – Быстро сориентировались и собрались.
Мукерджи только усмехнулся про себя. Что эти неучи из ФБР могут знать о высших силах, помогающих избранным? Он еще утром собрал вещи, едва проснувшись, когда еще свежи были предупреждения, полученные во сне. Потому что знал, что что-то случится! Но майор как-то странно на него смотрит, словно боится донести до него страшную весть. Неужели он считает Мукерджи настолько малодушным? Неужели он думает, что он сейчас впадет в истерику и сорвет эвакуацию?
– Вашего ускорителя больше нет, - наконец, сообщил майор, тщательно следя за реакцией собеседника. – Минимум тридцать погибших из персонала лаборатории. Официально вы тоже числитесь погибшим, поэтому вас мы спрячем, пока не найдем заказчика. Ваших уцелевших сотрудников мы тоже вывозим, поодиночке.
– Правильное решение, - снизошел до похвалы доктор, не показывая никакого волнения. – Поехали, майор.
Он даже не спросил, куда его повезут. Но зачем? Все рабочие данные под рукой, кроме планшета ему больше ничего не нужно. Кажется, элегантные строчки формул теперь сотрет из его памяти только смерть! Тонкий, деликатный баланс уравнений немыслимо прекрасен, ведь именно так и должны выглядеть формулы самого Мироздания! И очень зря уважаемый доктор Леонард спорил с ним, пытаясь обосновать свой собственный недальновидный взгляд.