Один к десяти
Шрифт:
— Внимание, группа! Встать! Смирно!
Капитан стоял посередине зала перед новобранцами, ожидая, когда командир со свитой пройдет боковой проход. Перед молодым пополнением появился подтянутый и совершенно седой офицер с двумя большими звездами на каждом погоне.
— Товарищ подполковник! Очередная группа, призывников для беседы собрана. Старший группы — капитан Артамонов.
Подполковник окинул дружелюбным, но строгим взглядом пополнение, поздоровался:
— Здравствуйте, товарищи. Приветствую вас по случаю прибытия в нашу часть. Садитесь. Товарищи
Он сам и сопровождающие заняли свои места за длинным столом на сцене.
Первым заговорил седой офицер:
— Я — подполковник Смирнов Александр Сергеевич — командир части. Это, — он указал на сидящих офицеров, — мои заместители и командир вашего подразделения на период прохождения курса молодого бойца. Знакомьтесь, и командир перечислил офицеров, сообщая их звания, фамилии, имена, отчества и должность, которую каждый из них занимал.
— Это пока те офицеры, которых вы должны знать, ну и, естественно, своего командира взвода. Он будет вам представлен непосредственно в подразделении. Теперь я коротко расскажу о части, в которой вам выпала честь служить.
Командир кратко изложил историю части. Объяснил, что военнослужащих ждет в ближайшем будущем, сказал о «Курсе молодого бойца» и о скором принятии воинской присяги. Обратил особое внимание на необходимость соблюдения воинской дисциплины. Довел до каждого его основные права и обязанности. Затем передал слово заместителям, которые, в свою очередь, выступили в части, их касающейся. Таким образом, молодые парни получили первичные понятия о том, где они и зачем.
Выступления офицеров новобранцы восприняли довольно равнодушно. Все ждали решения участи сумки, принесенной лейтенантом. Наконец очередь дошла и до нее. Слово вновь взял майор Куделин:
— Товарищи, надеюсь, вам известно, что употребление спиртных напитков на все время прохождения срочной службы категорически запрещено? И все же вы взяли их с собой в дорогу. Вот они, в этой сумке. Чтобы раз и навсегда расставить все точки над «i» в этом вопросе, мы сейчас проведем акт уничтожения спиртного. Лейтенант Панкратов, приступайте!
Лейтенант встал из-за стола, прошел за кулисы, вернулся оттуда с ведром. Затем, взяв сумку, стал доставать бутылки. Он демонстративно показывал их залу, открывал и медленно выливал содержимое в ведро. По залу прокатился приглушенный ропот, но никто не посмел высказать что-нибудь вслух. Ведро наполнялось — сумка худела, — рос строй пустой тары. Колян не выдержал и возмущенно зашептал на ухо соседу:
— Ну не гады, Кость? Ты смотри, че делают? Взяли бы себе по-тихому, и все дела. Чего народ дразнить? И зачем столько добра переводить?
— Чтобы ты усвоил, что пить в армии нельзя.
— Да я и так это знаю. Но зачем так-то? Ни себе, ни людям.
Вылив последнюю бутылку, Панкратов посмотрел на замполита. Тот подошел к нему и обратился к залу:
— Вот так будет всегда. Найденное вино будет уничтожаться, и если вас сейчас никто не наказывает, то в дальнейшем лиц, склонных к употреблению спиртного, ждут крупные неприятности. Вплоть до суда военного трибунала, ибо от выпивки до серьезного преступления — один шаг. Запомните это. У меня все.
Встал командир части. Капитан тут же среагировал командой «Встать! Смирно!».
— Занимайтесь по распорядку, товарищ лейтенант. — Командир предоставил право командования лейтенанту Панкратову. — С баней определились?
— Так точно, товарищ подполковник! После медкомиссии сразу баня.
— Хорошо, занимайтесь.
И он, уводя за собой свиту, удалился из зала.
Личный состав вывели следом и тут же строем повели в медицинский пункт для прохождения заключительной комиссии.
Новобранцы молча и послушно обходили врачей, которые особо не утруждали себя обследованием, задавая дежурный вопрос:
— Жалобы есть? Нет? — И выносили заключение: «здоров»…
Доронин отослал на предварительный отбор личного состава своего старшину — прапорщика Мамедова. Тот имел острый глаз и какое-то особое чутье, позволяющее ему распознавать людей. Поэтому командир роты из призыва в призыв доверял это непростое дело своему старшине, зная, что тот подберет кого надо. Старший лейтенант сидел в канцелярии роты и составлял план работ на следующую неделю.
В коридоре раздалась команда дневального — «Дежурный по роте на выход!». Значит, пришел кто-то из своих или старшина вернулся. Тут же открылась дверь и появился прапорщик Мамедов.
— Ну, какие дела, Акиф?
— В общем, командир, посмотрел я молодежь. Есть стоящие ребята. Подобрать можно. Я вот тут на бросал список, посмотри?
— Да чего мне на него смотреть? В этих делах я полностью полагаюсь на тебя.
— Командир! Мне кажется, ты не в духе?
— Что? Заметно?
— Мне — да.
— Черт его знает, Акиф. Просто сижу вот здесь и думаю, а за каким… это все?
— Что «все»? — не понял старшина.
— Да вот это все — служба, наряды, учения, нервы, в конце концов? Ради чего? Живут же другие? Торгуют, воруют и при этом живут в достатке. А мы? Чем мы их хуже, Акиф? Бросить все к едрене фене и податься в коммерсанты, на рынке шмотками торговать, а, Акиф?
— Не то говоришь, командир. Не думая говоришь. Ты просто устал. Это пройдет — ты сам знаешь.
А уволиться? Уволиться сейчас легко, но как ты пацанов, которые в тебя верят, бросишь? Не представляю. Зная тебя — не представляю.
— О чем базар, военные? — в канцелярию вошел Вова Чирков. Он, как всегда, был подвижен и жизнерадостен. — Акиф? Чтой-то ты с командиром сотворил? Он же чернее тучи.
— А ты у него спроси, Володь. Захандрил, в тоску ударился твой дружок.
— Да? Так мы это мигом исправим. А ну, Сань, доставай тару. Акиф? Ты куда? Давай присоединяйся — третьим будешь.
— Да нет, Володь, у меня служба, вы уж без меня.
— А у нас, можно подумать, выходной. Смотри. Насильно мил не будешь. Пьянка — дело сугубо добровольное. У тебя, Сань, тушенка есть? И водичка? А то у меня спирт — у начальника ГСМ раздобыл. Разбавить не помешает.