Один на один с Драконом
Шрифт:
— Это животное, оно больно, при этом не было старым. Вероятно даже, это молодая особь. Я обнаружила опухоль.
— И что? — Кай продолжал есть как ни в чём не бывало.
— Само по себе — ничего. Но, знаешь, здесь много странного. Сам подумай, атмосфера пригодна для жизни, есть вода, растительность разнообразна, насекомые есть. Вот эти, например, — я показала на уродливую бабочку, что пыталась спрятаться от ливня под крупной шляпкой гриба. Крылья её промокли и склеились, а мерзкие лапки увязли в чём-то склизком. — Странно, что нет крупных животных и вообще разумной
Дракон не перебивал, поэтому я заговорила снова:
— К тому же биолюминесценция, — меня понесло, я начала проговаривать всё, что бесконечно крутилось в моей голове: — Знаешь, на Земле достаточно видов живых организмов, способных к люминесценции. Но растений среди них нет, а грибы есть. Грибы, бактерии, простейшие и животные. Свечение происходит, грубо говоря, за счёт реакции окисления молекулы люциферина. Существует теория, что аналогично фотосистемам бактерий и растений люциферины изначально выполняли функцию антиоксидантов и защищали клетки от воздействия активных форм кислорода, свободных радикалов и радиации. Впоследствии в ходе эволюции…
— Я не понимать, — перебил Кай. — Какой итог?
Вдохнув полной грудью, я постаралась говорить медленно:
— Всё, что я сейчас скажу, лишь теория. Мы были только на пяточке с десяток километров и не можем знать наверняка, что там, за горизонтом. Я озвучу свою гипотезу. Вероятно, она глупая и безумная. Ведь у меня нет даже микроскопа и реагентов. Не говоря уже о том, что я обследовала только одну особь.
«Теория о люциферине тоже не доказана, а между тем капсулы для прыжков построены на механизме хемосинтеза биолюминесцентных простейших», — подумала про себя.
Дракон перестал жевать, и я поняла, что подводка была слишком долгой. Дождь барабанил по брезенту, мешая сосредоточится.
— Думаю, что планета загрязнена, — выпалила я, после добавила: — В смысле искусственно. Ведь с такой атмосферой не может быть естественного загрязнения.
Кай молчал. Пауза затянулась. Я начала сомневаться в том, что дракон понял сказанное мной. Лицо его было равнодушным, ни капли удивления или недоумения.
— Да, — сказал он. — Я знать.
— Что?! Как знал? — Я вскочила с места, задела головой брезентовый потолок шатра.
— Биосканер на корабле, — пояснил Кай и как ни в чём не бывало протянул мне наполовину пустую консервную банку.
— Как это знал?! — на меня нашло такое негодование, что невозможно было сдержаться. — Знал и не сказал?!
— Я сказал тебе не пить из деревьев, опасно, — спокойно ответил дракон.
— Что?! Я ковырялась во внутренностях этой вот твари, а ты молчал? Что ещё не сказал?
Кай отставил банку, не дождавшись, пока я приму её.
— Ты не спрашивать.
В порыве эмоций я пихнула его в грудь. Он удивлённо посмотрел на меня.
— Ты злиться?
— Да, — резко выдала я. — Что ещё
— Здесь нет разумная жизнь. Здесь быть биологическая катастрофа. Высокий уровень загрязнения. Почему ты не знать? У человека нет биосканер?
Я села, замерла, переваривая услышанное.
— Не знаю. Всё произошло слишком быстро. Когда мы эвакуировались с крейсера, я вообще ничего не понимала, — проговорила, обращаясь то ли к дракону, то ли к самой себе. — А Алексей… Он не успел… Так это ведь был ты? Ты преследовал нас.
Кай кивнул, а потом поморщился.
— Конечно, кто ещё это мог быть? Я знала с самого начала, — сама же ответила на свой вопрос. — А почему ты здесь приземлился, а? Что, жалкий человечишка обвёл тебя вокруг пальца?
— Ты желать меня оскорбить? — Дракон раздувал ноздри.
Он явно разозлился.
Я ничего не сказала. Чтобы не наговорить ещё больше грубостей, отвернулась, сложив руки на груди. Кай тоже молчал. Слышались лишь его недовольные вздохи.
Дождь барабанил по парашютной ткани. Вода скапливалась в складках и ручейками стекала по самодельному навесу. Прогрохотал далёкий раскат грома. Во влажном мареве чужой таинственный лес люминесцировал синими и зелёными всполохами.
Неожиданно Кай нарушил тишину между нами, спросив:
— Тебя учить лечить, но не учить механизмам, да?
Этот вопрос удивил.
— Да, говорила же, я медик.
Я произнесла эти слова, а сама вспомнила многочисленные учения, к которым все мы относились скептически. «А нужно было быть внимательнее и мотать на ус. Пожалуй, и вправду никогда не знаешь, где окажешься».
Я молчала ещё какое-то время, потом повернулась к дракону и задала волновавший меня вопрос:
— Значит, планета отравлена? Насколько здесь опасно для нас?
— Не знаю. Ты доктор, — грубовато напомнил он.
— Что ещё показал биосканер?
— Ничего, — сказал Кай, задумался и добавил: — Рельеф как горы близко.
— Близко? Насколько?
— Близко в размере планеты. Нам далеко.
— Знаешь ещё что-нибудь? Лучше говори сейчас, — гневно произнесла я.
Дракон замялся на секунду, после всё-таки ответил:
— Нет.
Я колебалась, прежде чем задать следующий вопрос. Но потом решилась.
— Ты можешь восстановить сигнал, чтобы за тобой прилетели?
— Если возможно, я бы сделать, — отрезал Кай. — Ты хотеть, чтобы прилететь драконы? Драконы тебя убить.
Я хмыкнула.
Живот предательски заурчал. Вспомнив про еду, взяла в руки банку и принялась жевать. Только сейчас поняла, как голодна.
Кай смотрел на меня пристально и с тем же выражением, что было на его лице вчера у реки.
«Похоже, злой дракон размяк», — подумала я.
— А ты не хочешь, чтобы меня убили? — спросила саркастично, подначивая его.
Я изображала жизнерадостный тон, хотя на душе было паршиво. Ощущение, будто на головой завис дамоклов меч. Словно в воздухе витало предчувствие неизбежного конца. Новая информация всколыхнула страх, что я старательно прятала внутри. От этого чувство одиночества и потерянности стало острее.