Один на один с Севером
Шрифт:
7 июля
Снег. Облачно, затем ясно. Температура воздуха — минус 13–16 градусов.
Вчера прошел 43,5 километра, сегодня еще меньше — 35,4. Надеяться на ту скорость, которая была до сих пор, не приходится: снег стал глубже, собаки устали.
Идет снег, и отличить снежную равнину от неба невозможно. Поскрипывают едущие нарты… А вокруг безмолвие.
Вечного источника моих забот — Нуссоа к концу пути пришлось посадить на нарты. На других собак легла дополнительная нагрузка. А ведь их стало теперь меньше. Бег по глубокому и рыхлому снегу и так доконал их. Бегут, открыв рты и высунув языки.
Придумал способ хоть как-то развеять скуку — занимаюсь перестановкой собак. Вожака Куму оставляю на месте. Микисё, его помощника, передвигаю назад, к Тину, с которым они ладят. Кроме того, перестраиваю всю упряжку на прежний манер: из колонны в веер. После всех этих перестановок собаки дружно бегут в течение двух часов. Но в скором времени они привыкают к новому построению, и сосед Микисё — Горо норовит укусить его. В результате, вместо того чтобы сделать лучше, я устроил беспорядок. На стоянке скулит искусанный Горо, который первый втянул в драку и Микисё, и Панду, и Нукки.
Вот говорят, сложны человеческие отношения. У собак они, видно, тоже не просты.
8 июля
Ясно, затем облачно. Температура воздуха повышается от минус 10 градусов до нуля.
Приближаюсь к наивысшей точке Гренландии. Настроение приподнятое. Да и снег прекратился. Вглядываясь в снежную гладь, я обнаруживаю, что она вся состоит из кристалликов, которые играют на солнце, как алмазы. У меня вдруг возникает такое чувство, будто я мчусь по залитой ярким светом сцене.
Но не прошло и часа, как на небе появилась огромная черная туча, подул ветер и повалил снег. Во второй половине дня направление ветра изменилось и он усилился. Начался буран.
С полудня температура воздуха повышалась, и постепенно снег становился все более мокрым.
Сейчас на высоте 3000 метров нулевая температура, значит, на уровне моря плюс 16 градусов по Цельсию. Это рассчитать нетрудно, зная закономерность понижения температуры с высотой. Очевидно, на 200 метров ниже уже идет не снег, а дождь. В Японии сейчас сезон дождей — начало лета. «А для меня с января не прекращается зима», — подумал я и ошибся. В Арктику сейчас тоже пришло лето, правда очень короткое.
Перед самым окончанием пути собаки вдруг резко свернули в сторону. Присмотревшись, я увидел впереди небольшой темный предмет, похожий на камень. Это был труп небольшой птицы. То ли ветер ее занес, то ли сама она в поисках корма прилетела сюда. Залететь в эти места, за 700–800 километров от берега моря, с ее стороны было безрассудством. Неужели инстинкт ей не подсказал, что она погибнет в этой огромной ледяной пустыне? «Как же ты, птичка? Что заставило тебя прилететь сюда?» — задавал я вопросы, на которые некому было ответить.
А как попали сюда чайки, навестившие меня, когда я получал снаряжение? А медведь? Внутренняя часть Гренландии — это такой район, где живое существо оказывается случайно. В определенном смысле я тоже затерялся здесь.
Когда собаки заснули, я занялся образцами снега, но было тепло, и у меня ничего не получилось.
Принялся за астрономические наблюдения, но солнце скрылось за облаками, ртуть в чашке из-за ветра постоянно рябила, и толком сделать тоже ничего не смог. Отложил до половины третьего, когда солнце находится точно на западе. Но в это время опять ничего не вышло из-за ветра.
Солнце, которое, как известно, садится на западе, здесь лишь близко подходит к горизонту, но не скрывается за него. В это время равнина погружается в светло-лиловый полумрак, исчезает ощущение пространства и взору предстает величественное полотно, вызывающее непередаваемое настроение…
9 июля
Облачно. Небольшой снег. Температура воздуха — минус 4–3 градуса.
После шести дней трудного пути решил отдохнуть. Собаки спят, почти целиком засыпанные снегом. Даже братья Каунна выглядят больными. Да и я чувствую себя уставшим: ведь приходилось спать меньше шести часов в сутки. Кроме того, и видимость плохая: идет небольшой снег, и от него рябит в глазах.
Я сказал «небольшой снег», употребив такое невыразительное слово только потому, что живу в Японии. А здесь, в Гренландии, слово «снег» вызывает совершенно жуткое чувство, потому что никогда не знаешь, во что превратится мелкий, сыплющий, как песок, снег в следующую секунду.
Провожу астрономические наблюдения, которые не удалось сделать вчера. Координаты моего местоположения близки к тому, что я и предполагал, — 73°40 северной широты и 39°08 30" западной долготы.
Больше делать нечего. Забираюсь в спальник. Мысль о собаках не дает мне покоя: «Все-таки хорошо, что сегодня они отдыхают». Если свалятся собаки, весь мой план лопнет, как мыльный пузырь. Не справлюсь с этой проблемой — все пойдет прахом: Суетиться и нервничать — значит провалить все дело. Следует помнить не только о сэкономленном времени, но и о том, что еще предстоит пройти длинный путь.
Это мое путешествие по Арктике отличается от прошлого двумя моментами. Во-первых, эта экспедиция лучше обеспечена с научно-технической точки зрения. Прежде всего я имею в виду установку для приема и обработки информации, разработанную для меня Смитсоновским научно-исследовательским институтом США, функционирующую с помощью искусственного спутника через систему слежения НАСА. И кроме того, для доставки снаряжения сейчас используется авиация. Во-вторых, на эту экспедицию были затрачены большие средства. И в частности, мне была оказана немалая материальная помощь в виде регулярной доставки снаряжения грузовыми самолетами. Оставив пока в стороне второй вопрос, скажу пару слов по поводу научно-технического обеспечения, которое мне приходилось подготавливать самому. Говорят, что в наш космический век, когда наука продвигается вперед быстрыми темпами, на Земле не осталось неизвестных мест. И действительно, сейчас самолетом, автомобилем, теплоходом сравнительно легко можно добраться до любого места. Поэтому теперь широко распространено мнение, что давно прошло время экспедиций в неизвестные, полные опасностей места, какие предпринимались в начале XIX — середине XX века. Наука и техника, мол, обеспечивают полную безопасность путешествия, эпоха плаваний на утлых посудинах канула в прошлое.
Однако так ли это в действительности? Взять хотя бы мой случай. Да, снаряжение мне доставляет самолёт, и, конечно, по сравнению с экспедицией Пири, это намного сокращает затраты труда. Находясь в лабиринте торосов, я все-таки всегда мог определить свое местоположение с помощью установки для приема информации, и это, конечно, вселяло в меня некоторую уверенность. Все так. И при всем этом я не могу согласиться, что дойти до Северного полюса в одиночку легче и менее опасно. Хотя авиация и радиосвязь в большой степени обеспечивают безопасность; тем не менее никогда нет полной гарантии того, что вдруг не возникнет такое критическое положение, при котором любые средства обеспечения безопасности будут бесполезными. Тогда над вами нависает смерть. Ваша экспедиция при всей вооруженности научно-техническими средствами передачи информации уподобляется плаванию на утлой посудине. И чем большая опасность возникает для жизни, тем меньшее значение имеет ваш запас теоретических знаний, тем больше приходится полагаться на собственный практический копыт. Надеяться на то, чем вы обеспечены извне, скажем на самолеты и искусственные спутники, означает в такой ситуации усугублять грозящую опасность.