Один в море воин
Шрифт:
– Спрашивайте о чем хотите про Ирак, про Хусейна, – предложил он.
– Не стоит, – ответил шейх. – Теперь, пожалуй, верю.
Мысли забегали у него в голове с удвоенной быстротой. Шейх был неглуп и прекрасно понимал, какие перспективы открываются перед ним. То, что смог Хусейн, сможет и он. Хотя… Опасно. Можно и кончить, как Хусейн. Нет, пожалуй, не стоит. Или все-таки можно, но не увлекаясь так же сильно? В общем, над этим стоит подумать.
В этот момент за плечом у шейха появился один из его охранников.
– Господин, вас вызывают по рации.
– Кто?
– Он сказал, что его зовут Марк. Сказал, что вы знаете…
– Знаю, – кивнул Хасуф, вставая. Под этим псевдонимом с ним связывались американцы. Что ж, самая минимальная выгода, которую можно от этого армянина получить – это сдать его янки. Хотя с этим лучше не торопиться. Нужно подумать получше, а то можно пропустить какой-нибудь выгодный вариант. Интересно, а что это американцам понадобилось? Он ведь все, что должен был сделать, уже сделал.
– Да? Что случилось? – спросил Хасуф, оставшись у рации один.
– Скажи, ты в море ни на кого не натыкался? – Араб узнал голос Бернарда Гастингса. «Интересно, как этому типу удается все так быстро разнюхивать? – подумал шейх. – Да нет, не может быть. Даже если половина моего экипажа на ЦРУ работает, не успели бы передать. Значит, он еще точно ничего не знает. Но, видимо, тоже в этой игре с армянином замешан, иначе не задавал бы таких вопросов».
– Нет, – ответил араб, постаравшись сделать свой голос как можно равнодушнее. – А на кого я должен был наткнуться?
Видимо, американец поверил.
– Потом расскажу, – уклончиво ответил он. – Все, конец связи.
Вернувшись на палубу, шейх спросил армянина:
– Так в каком, говоришь, квадрате этот ваш сухогруз затонул.
– Сорок три-четырнадцать.
Хасуф ибн Осман повернулся к своему охраннику.
– Передай рулевому, чтобы сменил курс. Мы идем в этот квадрат, – приказал он.
29
В дверь каюты Саймона Вудмена постучали. Разведчик встал из-за стола и шагнул к двери.
– Входите!
Дверь открылась, и на пороге появился Бернард Гастингс.
– Саймон, ты хотел поучаствовать в разговоре с итальянкой. Пойдем.
– Она уже пришла в себя?
– Да, мне только что сообщили. Ну, идешь или нет?
– Иду, – кивнул Вудмен. Он не собирался отдавать всю славу от проведения удачной операции Гастингсу и его конторе. Флотская разведка тоже кое на что способна!
Франческа Вилонелли в самом деле уже пришла в себя. Когда в отведенную ей каюту, служившую чем-то вроде палаты для больных, вошли американцы, она сидела на койке с задумчивым лицом.
– Здравствуйте, Франческа! – сказал Гастингс.
На этот раз он говорил вежливо, без издевки. У него в голове уже созрел план, как можно еще раз использовать итальянку против русских. Но для этого нужно было ее хорошее отношение к нему. Конечно, после истории с батискафом и шантажом добиться этого нелегко, но все-таки возможно. Ведь они ей жизнь спасли, в конце концов! Нужно только поточнее выяснить, что она видела. Для этого Гастингс сюда и явился.
– Здравствуйте, господа, – лицо итальянки было спокойным. Нет особой радости, но и злости тоже нет.
– Если вы не возражаете, мы хотели бы с вами поговорить.
– Конечно, джентльмены.
– Скажите, Франческа, как вы оказались в том бедственном положении, в котором мы вас обнаружили. Я знаю, что ваш корабль погиб, но вы ведь были в гидрокостюме, значит, покинули его до катастрофы.
– Да, – кивнула девушка. – Видите ли, у нас случилась поломка. И течение несло нас как раз к русским. Они связались с нами по радио и стали требовать, чтобы мы сменили курс. Но мы не могли ничего сделать! Двигатель не работал, а что с ним случилось, разобраться никак не получалось. Мы сообщили об этом русским. Тогда они стали угрожать, что примут какие-то меры. Да, теперь я понимаю, какие именно. Русские уже спустили катер и отправили его к нам, капитан боялся, что нас арестуют. В общем, нужно было срочно исправить неполадку. Капитан сказал, что, возможно, дело в том, что на винт намоталась какая-нибудь сеть. Нужно было проверить, так это или нет. И если так, то разрезать ее. А из всех, кто находился на борту, у меня самый большой опыт подводных работ. Так что я надела гидрокостюм и спустилась под воду.
– И что, нашли вы сеть? – спросил Вудмен.
– Нет, – покачала головой девушка. – Я осмотрела винт, он был свободен. Потом решила на всякий случай проверить всю подводную часть судна. Я как раз заканчивала осмотр, когда весь корабль вдруг содрогнулся, – девушка тяжело вздохнула. – До сих пор жутко вспоминать… Сначала я ничего не поняла, решила, что просто удалось двигатель запустить. Обрадовалась и выплыла из-под дна корабля. Да, если бы я этого не сделала, то, наверное, погибла бы.
– А потом? Что вы потом сделали? И что видели?
– Я всплыла на поверхность. Я работала на небольшой глубине, так что подъем занял у меня совсем мало времени. Даже кессонной болезни можно было не опасаться. Но когда я поднялась… – девушка замолчала и поежилась, как будто ей было холодно.
– Ну? – нетерпеливо спросил Гастингс. – Что вы увидели?
– Увидела, что мой корабль идет ко дну. В борту была огромная пробоина, туда хлестала вода. Я поняла, что русские выполнили свою угрозу.
– То есть вы сами не видели, как они стреляли? – уточнил Вудмен.
– Нет. Но ведь больше-то это сделать было некому!
– Да, вы правы, – кивнул разведчик, обменявшись быстрым взглядом с Гастингсом. – Продолжайте. Что было дальше?
– Дальше… Я совсем от страха голову потеряла. А может быть, и не потеряла, это как посмотреть. В общем, я видела, что корабль идет ко дну. И решила, что сейчас русские перебьют всех, кто остался в живых, чтобы свидетелей их преступления не было. И я снова нырнула. Ушла под воду метров на двадцать и поплыла в сторону. Знаете, теперь я понимаю, что, может быть, это было глупо. Сейчас все-таки не средние века, чтобы так просто убить столько людей. Но тогда я совершенно не соображала. Скажите, что русские сделали с теми, кто уцелел? И вообще – уцелел хоть кто-нибудь?