Один взмах волшебного посоха
Шрифт:
– Что тебе? – Сонно проговорил Ардомир, заметив на пороге склоненную низко в почтительном поклоне и еще от старости фигуру своего главного мага. И хотелось ему снова повернуться набок и заснуть. Но только откинулся назад на подушки и прикрыл согнутой в локте рукой глаза, чтобы их не резал свет от ламп, которые одним взглядом и бытовым заклинанием зажег ученый старец. – Что случилось и сколько сейчас времени?
– У меня сообщение из Ретипа, мой господин. – Только эти слова произнес старый слуга, и не успел он еще распрямиться после подобающего приветствия, как князь уже был на ногах и забирал из его рук лист с посланием.
– Так! – Сверкнули темным светом глаза правителя. – Вот оно! Да воздастся по заслугам умеющему ждать. Видно, теперь
И холодно сделалось от нее старцу, взглянувшему в этот момент на князя и, чтобы скрыть это, согнулся он в новом поклоне.
– Что прикажете, господин?
– Готовь проход в Ретип. Мне надо там быть уже этим утром. И ты не ответил мне, сколько времени сейчас.
– До восхода солнца не более четырех часов.
– Тогда поспеши. А я начинаю собираться.
И озарились окна в замке светом зажженных ламп. И началась суета со сборами, как в дальний путь. Отзвуки ее достигли того крыла, где проживала мать молодого князя. Она проснулась от них и призвала к себе служанку, чтобы узнать причину, переполоха в столь ранний час. А как поняла, что сын собрался ее покинуть и куда был направлен его путь, так немедленно приказала помочь ей одеться.
– Что ты задумал, сын мой? – С тревогой всматривалась эта женщина, не утратившая властности ни во взоре, ни в голосе, в медовые глаза самого обожаемого и дорогого своего человека.
– Вернуть себе то, что принадлежит мне по полному праву. И не стой у меня на пути, мать, и не задавай много вопросов. Это только затормозит мои сборы, а ни к чему хорошему не приведет. – Его холодная усмешка, искривившая губы и выбившая очередную темную искру в чуть прищуренных глазах, не могла радовать женщину, и уж точно не принесла ей желаемого успокоения. И она попыталась смягчить настроение сына, для чего и положила руку на его плечо. Только он от нее освободился. – Мы и так, вот уже почти год, говорим с тобой об одном и том же. Теперь пришло время действовать. И я клянусь тебе, что скоро приведу в дом пропавшую жену, и она поклонится тебе в ноги. Потерпи немного, может, всего пару дней, тогда я верну и себе и тебе спокойствие. Не надо будет больше скрывать от Его Святейшества, что мое семейное счастье только миф, созданный для его умиротворения. Что его надежды на продление нашего рода вот уже около года имеют то же основание, что и замки, построенные на песке. Моя постель все это время оставалась холодна, а я отправлял депеши во дворец дяди, что благодарен за последний его подарок. И мне только еще предстоит выяснить, где все это время пробыла эта девушка с рыжими косами и зелеными глазами. И если я узнаю…
– Сын! – Прервала она набирающуюся гневом речь. – Поклянись мне. Ради меня, твоей матери. Ради светлой памяти твоего отца. Поклянись, что не станешь рубить с плеча. У тебя на сердце рана, твоя обида жила в душе год, и это большой срок, я не спорю. Но ведь, отчего-то же, ты выбрал для себя именно эту женщину, а никакую не другую! И не взял больше себе ни другой жены, или же наложницы, хоть имел на это полное право. Думаю, что все было неспроста. А сейчас, когда ты снова с ней встретишься, то многое будет зависеть от тебя. Мы уже говорили с тобой о вашем первом знакомстве. Я доказывала тебе то, что ты предстал перед ней в невыигрышном свете. Не могла она в той ситуации увидеть твои лучшие качества, и, по сути, она совсем тебя не узнала и не поняла. Но внутри меня живет надежда, что на этот раз сможешь обуздать свою горячность, ведь, мне очень хочется, чтобы ты был счастлив.
– Иди к себе. Мне пора отправляться. – Он отвернул от женщины лицо, но она смогла увидеть его напряженные скулы, а еще сжатые кулаки.
– Хорошо. Не надо клятв. Я просто пожелаю тебе найти свою любовь вновь. Ведь, кто любит, не может быть со своей избранницей жестоким.
– Обещаю тебе, что я очень нежно возьму ее в охапку и затащу в портал. Это уж точно. – Его смех заставил мать отступить от него на несколько шагов.
– Все
И после слов матери он вскочил на коня. Привычным жестом похлопал ладонью по выгнутой шее своего вороного. Окинул последним взглядом небольшой отряд и отдал кивком молчаливый приказ построиться перед входом в портал.
– В какое место ты настроил проход, маг?
– Окраина города. Близко к первой линии домов. Там есть лес, так что…
– Понятно. Жди моего сигнала, как мы договорились. На все про все мне потребуются не более трех дней, так думаю. Будь все это время наготове.
И он первым направил коня в портал. За ним последовали остальные. Учитывая разницу во времени, они оказались в выбранной магом точке перехода еще до рассвета. Это и хорошо: успели осмотреться и освоиться. А когда вставшее солнце осветило все вокруг, жители города Ретип не особенно и обратили внимание на группу всадников из пятерых верховых и привязанной к седлу последнего одной вьючной лошади.
Все мужчины этой компании были одеты вполне в духе местных правил, так что одежда их нисколько не выделяла из других приезжих. А так как город был, в некотором роде, учебным центром государства Иссурия, то приезжие здесь были не редкость и к ним давно привыкли. Вот и на этих пятерых особого внимания никто не обратил, хоть они немного и выделялись сплошь темными волосами да карими глазами. И еще немного смугловатой кожей, но стоял июль, была середина месяца, пик лета, так, что загорелыми в то время были многие. Взять хоть фермеров, что съехались в преддверии предстоящей ярмарки, некоторые из них были загорелыми дочерна, их сколько угодно можно было увидеть на улицах в эти дни.
Ардомир уже успел ранее побывать в этом городе, и с улицами его и с гостиницами был знаком, вот и правил уверенно конем, направляя его в нужную сторону. А как только он и его спутники определились с постоем, так стали держать совет и распределять между собой обязанности. Что будет делать сам и куда пойдет, князь знал задолго до того, как прибыл в этот город. Вот и отправился на улицу, что тянула его к себе, словно магнит, к дому, сияющему фасадом, как раскаленное летнее солнце. Чем ближе подходил, тем больше мрачнел. Все оттого, что почувствовал себя вдруг желторотым юнцом. Нет, не должно его сердце было так вести себя, не имело права. Вот и приказал себе быть тверже и отбросить слабые мысли. Надо было думать только о том, что у него здесь было дело, а как выполнит его, так и подумает, что там творилось у него в груди.
Он решил, что очень удачно вышло, когда в прошлый свой приезд свел знакомство с хозяином книжной лавочки. Ведь его магазинчик располагался в доме, что стоял напротив того, где обитала по полученным недавно сведениям его беглянка. Значит, наблюдать за входом будет удобно и обнаружить ее легко. И, так, его Мариника вернулась к дяде. Он предполагал, что этим все кончится когда-нибудь. Поэтому и установил постоянное наблюдение за его домом и за университетом, где училась зеленоглазая колдунья. Но в университете она за год так и не появилась. Хоть и немыслимо долгим и строгим было наблюдение за этим местом, и просмотреть ее никак не могли. А вот здесь удача улыбнулась его человеку, тот сутки назад сообщил, что рыжеволосая девушка вошла в двери этого дома и была горячо встречена экономкой. Что же, пора занять выбранную позицию и приступить к наблюдению.