Одиннадцать друзей Лафейсона

Holy Ghost

– Ты же знаешь, что я сильнее? – медленно взяв шефа за запястья, Одинсон надавил на локтевую кость Локи, что тот неосознанно начал приседать. – Я не хочу делать тебе больно, ни морально, ни физически, так что не надо провоцировать меня на насилие.

– Отпусти…

– Нет, - Тор немного ослабил хватку. – Почему тебе так нравится, когда с тобой не считаются? Что это за склонность к мазохизму?

– Мне реально нехорошо. Отпусти.

– Сначала ты говоришь, что со мной скучно, а теперь просишь отпустить, - телохранитель все так же спокойно продолжал говорить и смотреть прямо Локи в глаза. – В чем истинная причина?

– Отпусти.

– Причина?

– Тор, я сказал – отпусти!

–

Нет. Пока ты не назовешь причину.

– Я не могу прочесть тебя. Ты опасен.

– Понятно, - наконец, Тор отпустил руки шефа. – Протрезвеешь, поговорим.

– Ты реально опасен! Я боюсь тебя. Понимаешь? Ты можешь быть кем угодно, спать рядом со мной, слушать мои откровения, а после сдать меня куда подальше! – алкоголь окончательно ударил Локи в кровь, и теперь за Лафейсона говорил столь излюбленный им абсент.

– Я знал, что это когда-нибудь случится. Параноик и уклоняющийся. Мы великолепны с тобой, знаешь?

– Как же все чертовски кружится…

– Локи, пошли домой. Думаю, настало время и мне открыть свою темную сторону, раз уж даже ты переборол себя.

– Так открывай! – вновь завелся Лафейсон.

– Будешь орать, я уйду и домой тебя не поведу.

– Вот и проваливай!

– Как скажешь. Больше я тебя в бары не сопровождаю.

Пожав плечами, Тор прошел мимо своего шефа и направился в сторону дома Наоми. Локи явно не ожидал подобной реакции, следовательно, все, что ему оставалось делать, так это смотреть в спину медленно удаляющегося телохранителя. Пьяная и ущемленная гордость напрочь отказывалась идти за Тором, но оставаться одному тоже не хотелось, так что когда Одинсон свернул на перекрестке, Локи быстрым, но шатающимся шагом направился за ним.

– Эй, подожди меня! – но Одинсон решил настоять на своем и все же показать шефу «кто в доме хозяин». – Ну, не уходи же ты! – стараясь увеличить темп ходьбы, Локи совершенно забыл о количестве выпитого спиртного, так что ноги Лафейсона незаметно от него заплелись, и лишь вовремя выставленные вперед ладони помогли избежать встречи лица с асфальтом. – Черт! Тор! Я это… Я упал.

– Как же с тобой сложно… - пробубнил под нос Одинсон и, развернувшись на пятках, пошел обратно. – Вставай давай, - ухватившись за предплечье шефа, Тор так быстро поставил его на ноги, что Лафейсон тихо пошатнулся, а после вовсе повис на шее своего телохранителя. – А это еще что?

– Пошли домой вместе.

– А я тебе о чем уже весь вечер говорю?

– Теперь я хочу… А раньше… А раньше не хотел.

– О, кто-то ушел в полный неадекват, как я посмотрю, - до сознания Локи медленно, но верно дошли последние две выпитые стопки, и теперь Лафейсон заговаривался еще хлеще прежнего. – Пошли, - перекинув руку шефа через свои плечи, Одинсон тихо просмеялся про себя и потащил свою «ношу».

– Я так глупо выгляжу?

– Более чем. Чего ты так напился-то? Я отошел буквально на пять минут, прихожу, а ты уже пятую стопку подряд в себя вливаешь, с учетом того, что до этого было еще пять и плюс та бутылка коньяка, с которой ты мне «помог».

– Захотелось, вот и напился. Я делаю, что хочу. Что хочу, мать твою, то и будет! Понятно?

– Понятно-понятно, ты, главное, не заводись. Пьяный Локи – злобный Локи, так что больше я с тобой не пью.

– Не ругайся.

– Я еще не начинал.

До самого дома Лафейсон препирался со своим телохранителем – грубил не по делу, задавал провокационные вопросы, даже, порой, пытался оскорбить, но для Тора подобное поведение было давно в порядке вещей, хотя все равно было не особо приятно. Одинсон просто не любил пьяных людей, он не любил даже слегка выпивших, а особенно ему были неприятны люди, чей разум

затуманен наркотиками, но это же Локи… Да, сдали немного нервы. С кем не бывает? Несмотря на то, что Лафейсон пытался открыться Тору настолько, насколько это в принципе возможно, все равно чувствовалось, что это дается ему с превеликим трудом, хотя сам Локи строил совершенно непринужденное выражение лица и раскрывал свои тайны так, словно он говорил о том, как правильно готовить лазанью. Никаких переживаний, эмоций - все это Локи держал в себе, а после решил выплеснуть наружу именно таким способом. У каждого на подобные вещи есть свои способы, и Тор прекрасно это знал.

К концу пути Лафейсон практически угомонился и даже прекратил говорить, Тору даже на секунду показалось, что его шеф уснул. И ведь действительно, Локи всего лишь переставлял ноги, но глаза его были закрыты.

– Постоишь немного? Я разуюсь, - как только Одинсон прекратил изображать из себя главную опору для своего шефа, Локи тут же спустился вниз по стеночке и прижал к себе конечности. Тор решил не обращать внимания, а просто продолжить то, что начал. – Локи, пошли, - но Лафейсон уже не отвечал. Было непонятно - отключился он или уснул, но второе в его состоянии было куда вероятнее первого. – Ну вот и что мне с тобой делать? – прошептал Тор и, не найдя более адекватного способа, водрузил дремлющее тело себе на плечо и понес на второй этаж.

– А вот и мой герой вернулся, - Тор даже немного запнулся от неожиданности, когда за его спиной раздался голос Наоми. – Упахался бедняга.

– Да ладно Вам, пусть уж лучше так, чем вновь детей в лесу расстрелами деревьев пугает, - ответил Тор. – Мы Вас разбудили?

– Нет, что ты! – отмахнулась женщина. – Я с вами двоими уже привыкла по ночам не спать.

– Вот черт… - основной чертой характера матери Локи была прямолинейность. Одинсон еще ни разу в жизни не встречал столь честного и открытого человека. Да, конечно ему сейчас стало стыдно, но та простота, с которой Наоми относилась ко всему, была неплохим решением проблемы.

– У тебя сейчас такой вид, словно ты уже готов сказать «Да что Вы? Мы до свадьбы ни-ни». Забавно выглядит.

– Я не привык к такому.

– Полагаю, что это чудо расчудесное несмотря на свою жилистость весит довольно много, да и лучше ему не висеть вниз головой в таком состоянии, а то мне придется оттирать лестницу от былого веселья, так что унеси ты его уже. Пусть спит.

– Да, хорошо.

– Приходи вниз, посплетничаем, - Наоми задорно подмигнула Тору, Одинсон тут же понял в кого у Локи эта игривая способность, сильнее укуталась в халат и пошла на кухню.

К счастью, Локи больше не сопротивлялся ничему, крепко-накрепко спал и даже немного похрапывал. Тор уже множество раз снимал и, порой, срывал одежду со своего шефа, но одно дело, когда это происходит по обоюдному согласию, а другое, когда один из участников всего действия понятия не имеет о том, что происходит. Для Одинсона это было сродни какому-то таинству, чем-то невероятно личным и интимным. Нет, дело далеко не в похотливых мыслях поиметь человека, находящегося без сознания, тут все даже наоборот - сложнее и глубже. Когда-то давным-давно, словно в прошлой жизни, с Тором проделывали подобное, но от осознания этого становилось тошно и немного жутко. Что касается Локи, то это что-то само собой разумеющееся, доставляющее определенное моральное удовлетворение, базирующиеся на доверии. Ни один из открытых секретов от Локи не стал для Одинсона чем-то невероятным и меняющим все с ног на голову. Восприятие Тора меняли вещи из разряда принести домой спящее тело, раздеть его и накрыть одеялом. Только подобные действия могли сблизить Одинсона с кем бы то ни было.