Одиннадцатый император

Волков Олег Александрович

– Каких-то полчаса назад, – Нитван Лихтад доверительно наклонился к принцу, – мне стали известны подробности подлого убийства уважаемого Буншана Изоба. Как мне поведал Дун Ринальд, Северный префект Нандина, это были так называемые «люди высоких намерений».

– «Изгнание варваров», – тихо выдохнул Ганжан Лингау.

– Совершенно верно, ваше величество, – Нитван Лихтад многозначительно кивнул, – оно самое.

В Тассунаре испокон веков власть пользуется громадным авторитетом среди подданных императора. Но это совсем не значит, что все без исключения простолюдины, и тем более самураи, беспрекословно и до мелочей исполняют

волю правителя островной империи. Недовольных хватало и раньше. В последние годы в Тассунаре возникло самое настоящее движение против иноземцев. Пусть оно разрозненное, кто во что горазд и кто как может, однако с каждым годом это самое движение набирает силу. Не так давно у него даже появилось название, оно же лозунг – «Изгнание варваров». Самураи, самые активные участники движения, чаще всего являются ронинами или вконец обедневшими, называют сами себя «людьми высоких намерений».

– Витус Ринальд заверил меня, – Нитван Лихтад сел прямо, – что виновные скоро будут найдены и казнены. Причём, и это не исключено, им публично отрубят головы, а не позволят совершить благородный сэппуку, как это обычно бывает.

Словно паук Нитван Лихтад опутал принца словесной вязью. Прочные ниточки-фразы укутали старшего сына императора в непробиваемый кокон. Ганжан Лингау только кивает в ответ, да время от времени прикладывается к тёко, фарфоровый сосуд с сакэ опустел почти наполовину. Самое время перейти к самому главному, ради чего собственно Нитван Лихтад искал принца целое утро.

– Осмелюсь предположить, ваше величество, – Нитван Лихтад вновь доверительно наклонился к принцу, – что вашему отцу ещё неизвестны подробности гибели уважаемого Буншана Изоба.

– Наверно, – Ганжан Лингау пожал плечами. – Отец чувствует себя не очень хорошо. Как мне доложили, вчера вечером он долго не мог заснуть. А сегодня утром изволил позавтракать гораздо позже обычного.

– Вашему отцу будет несомненно приятно и отрадно, если эти важные государственные сведенья он узнает от вас лично. То есть, из уст того, кто для него не просто сын, а наследник, достойный продолжатель всех его дел и начинаний.

Мягкие почти незаметные советы, густо замешанные на лести, действуют на Ганжана Лингау не хуже подогретого сакэ. По крайней мере, принц внимает каждому слову и кивает словно фарфоровый болванчик.

– Заодно будет нелишним напомнить вашему отцу о необходимости назначить нового великого советника, который найдёт и покарает отступников. Причём всех до единого. В наше неспокойное время вашему отцу как никогда нужен мудрый советник и прилежный исполнитель его воли.

Заодно, ваше величество, – Нитван Лихтад льстиво улыбнулся, – вы произведёте на вашего отца очень хорошее впечатление. Несомненно, императору будет очень приятно отметить с вашей стороны интерес к государственным делам и заботам в столь нелёгкое для империи время.

Если позволите, то я могу показать вам, где в этот час, в это время дня, можно найти нашего любимого императора.

И последний аккорд: как можно более искренне изобразить на лице угодливую мину. Нитван Лихтад благоговейно склонил голову, будто перед ним не молодой принц, а очень мудрый и старый учитель и наставник.

Тонкие намёки упали на благодатную почву. Пусть Ганжан Лингау официально считается наследником престола, однако какого-либо интереса к государственным делам он не проявляет. Гораздо больше Ганжана Лингау интересуют прелести обитательниц «Нефритового дворца», самого дорого борделя в Камышовой пустоши, самого весёлого района Нандина. Если так и дальше пойдёт, то официальным наследником может стать Янсэн Лингау, другой сын императора. Ганжан Лингау прекрасно знает об этом, почему и недолюбливает брата. У них даже матери разные.

– Отличная идея, – Ганжан Лингау торопливо поднялся на ноги. – Прошу вас следовать за мной, уважаемый. Я и сам знаю, где в это время дня можно найти отца.

– Сочту за честь, ваше величество, – Нитван Лихтад торопливо поднялся следом.

Изрядная порция доброго сакэ слегка покачивает принца на ходу. Впрочем, это даже к лучшему – хмель придаст Ганжану Лингау смелости. Принц всегда робел перед отцом. Теперь же смелость, даже наглость, только поднимет авторитет Ганжана Лингау в глазах престарелого императора.

На ходу Нитван Лихтад то и дело бросает взгляды по сторонам. Широкие коридоры Внутреннего дворца поражают роскошью. Причём не обилием золота, серебра или драгоценных камней. Вовсе нет. Нитван Лихтад тихо вздохнул, чёрная зависть обвила сердце словно холодная змея. На протяжении последних двух с половиной веков над украшением Императорского дворца трудились самые лучшие, самые талантливые мастера островной империи.

Пустые коридоры и просторные залы, стены и потолки, занавески и передвижные двери покрыты цветными рисунками и узорами. Всё, буквально всё, во Внутреннем дворце пропитано изяществом и гармонией. Добиться столь потрясающего эффекта с помощью одного лишь золота, серебра и драгоценных камней невозможно.

На другом конце Внутреннего дворца, между Тронным залом и Верхним парком, находятся личные покои императора. Бывать там Нитвану Лихтаду никогда не доводилось. Говорят, когда днём слуги раздвигают северные ставни, то великолепная Гепола заливает личные покои императора ярким светом. Если к этому добавить великолепный вид Верхнего парка, то душа сразу же наполняется спокойствием и умиротворением. Нитван Лихтад крепко сжал кулаки и тут же вновь разжал их. Да поможет Великий Создатель, ещё представится возможность узнать, насколько слухи о личных покоях императора соответствуют действительности.

В конце коридора возле двухстворчатых дверей принц остановился. Словно стражники возле ворот замка, у входа в личные покои императора на круглых белых циновках сидит пара слуг в ярко-жёлтых кимоно из шёлка.

– Его величество у себя? – Ганжан Лингау глянул сверху вниз на слугу у правой стороны прохода.

– Да, ваше величество, – слуга согнулся в три погибели, от чего изумрудный дракон на его спине будто махнул кожаными крыльями.

– Я могу пройти?

На лице слуги отразилось мучительное раздумье.

– Конечно, ваше величество, – слуга вновь согнулся в три погибели. – Его величество чувствует себя лучше и примет вас.

Более молодой слуга у левой стены бойко вскочил на ноги. Створки дверей тихо разошлись в стороны. В просторной комнате с небольшим возвышением у дальней стены Тогеш Лингау, десятый император Тассунары, восседает за небольшим столиком из красного дерева. На плечах правителя вместо традиционного одеяния самурая простое шёлковое кимоно. По правую руку на специальной подставке покоится катана императора. Едва принц опустился на пол в глубоком поклоне, как Тогеш Лингау оторвал взгляд от свитка на маленьком столике.