Одинокие души

Дьюал Эшли

– Прости меня, Лия, - выдыхает парень и помогает мне сесть. – Прости, пожалуйста.

– Я прощу, но только после того, как ты объяснишь мне: какой же силой воли надо

обладать, чтобы просидеть в машине практически полчаса и не прийти мне на помощь?

– Я не мог прийти.

– Правда?

– Да, мне там не место.

Я смотрю на Лешу, и сгораю от злости, но мне приходится взять себя в руки, и я отпиваю

чай.

– То есть, - глотнув, протягиваю я. – Мне

получается, там место, а тебе – нет. Очень

интересная теория.

– Я же извинился.

– Но это ничего не меняет. Я не смогу забыть то, что ты отсиживался в машине, пока меня

избивал тот парень. Как мне доверять тебе после этого?

– Я и не прошу забывать. Просто попытайся понять, - Астахов тяжело выдыхает и нервно

протирает лицо. – Я многое не могу объяснить тебе, но надеюсь, что ты просто поверишь.

– Поверить на слово? – Я смеюсь и откусываю бутерброд. – Ага, сейчас.

– Не говори с набитым ртом, - поучает он, на что я язвительно корчусь. – Лия, - вновь

серьёзно начинает он. – Ты же меня знаешь. Я бы ни за что, не бросил тебя просто так. К

тому же, я понимал, что ты не пострадаешь.

– Что?! Я же…

– Не пострадаешь сильно, - быстро добавляет он, и раздается школьный звонок. Парень

кладет голову на руки, и устало выдыхает. Мне даже становится не по себе. Может, я, и

правда о чем-то не знаю?

– В таком случае, объясни мне, что же тебя так напугало? – Идти на перемирие – не мой

конек. Но потерять ещё и Лешу – слишком сложно. – Почему ты побоялся прийти за

мной?

– Не сейчас. Я скажу тебе, но только не сегодня.

– Почему не сегодня? Неужели завтра что-то изменится?

– Я не знаю. Но сейчас…, сейчас я к этому не готов. Да и ты тоже не готова.

Его слова озадачивают меня. Готова, не готова – какая разница? Главное, узнать правду.

Разве не так?

Но мои мысли прерываются телефонным звонком.

Астахов поднимает голову, достает сотовый и, увидев имя на дисплее, застывает в ужасе.

Затем он нехотя подносит телефон к уху, и спрашивает:

– Что тебе нужно?

Длительное молчание. Его зеленые глаза становятся все больше и больше, а потом вдруг

закрываются. Парень качает головой из стороны в сторону и выдыхает так громко, что я

испуганно съеживаюсь.

Я гадаю, кто же это может быть, и что происходит? Почему Леша напуган? Может, что-то

с его родителями? Они узнали о результатах его теста? Хотя тогда совершенно не

вписывается его грубый тон вначале: с предками так разговаривать – себе же делать хуже.

Но в чем же в таком случае проблема?

Астахов кладет трубку и открывает глаза.

– Что? – недоуменно спрашиваю я. – Что случилось?

– Карина, - медленно отвечает он и следит за моей реакцией. Она не заставляет его долго

ждать. Я сжимаю в руке чашку с чаем и нагибаюсь вперед.

– Что с ней? Где она?

– Кажется, твоя сестра окончательно потеряла голову.

– Твою мать, Леша, что происходит? – взрываюсь я, и тогда парень отвечает.

– Она вновь пошла в стаю, и сейчас готовится пройти четвертое испытание.

– Что? – Я буквально чувствую, как внутри разгорается пожар. Появляется отчаянный

вопрос: зачем? Зачем она это делает? – Не может быть. Я буквально несколько часов назад

была с ней рядом!

– Видимо, она пришла в школу для вида. На самом деле, сейчас она в нескольких

километрах отсюда, готовится продолжить инициацию.

У меня кружится голова. Я отставляю чашку, и едва сдерживаюсь от слез. Может, стоит

позвонить родителям? Стоит рассказать им правду? Я ведь не выдержу ещё одного

избиения. Эгоистичная часть меня кричит так сильно, что приходится вспомнить удары в

живот, удары в плечо, вспомнить всю боль, и мне становится так плохо. Я сижу

сгорбленная, совершенно не представляя, что делать.

– Нужно торопиться, - отрезает Астахов и кладет свою руку поверх моей. – Мы должны

поехать за Кариной, или позвонить родителям. Действовать нужно немедленно.

– Леш, она наверно издевается надо мной, - слабым голосом протягиваю я. – Неужели ей

так не важна жизнь?

– Потом ответим на эти вопросы, Лия. Сейчас срочно нужно предпринять что-то, или

Карине не поздоровится!

– Но что я могу? Что?

– Ты можешь все, - уверенно отрезает Астахов, и я недоуменно поднимаю глаза. – Ты

способна на многое, Лия. Поверь мне, если кто-то и в состоянии защитить твою сестру, так это ты.

– Но ведь раньше ты считал, что разумней попросить помощи у взрослых.

– Я и сейчас так считаю, просто ты – другая. – Он смотрит на меня с такой нежностью, что

мне становится неловко. – Ты способна спасти любого, кто тебе дорог. И я не понаслышке

знаю об этом.

Я прикусываю губу и смотрю на свои бледные руки. Итак, какова вероятность того, что

сегодня я и вовсе не вернусь домой? Стая не принимает чужаков, так если ли у меня шанс

спасти сестру ещё раз?

Неожиданно в моей голове созревает план.

Я встаю из-за стола, и, не поддаваясь боли, хватаю со стула сумку.

– Идем. Я знаю, что делать.

Когда мы подъезжаем к воротам старого вокзала, нас встречает Кира. Я удивлена, что