Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри. Дилогия
Шрифт:
— Не старайся, — сверкнула чуть удлиненными клыками сестра. — Крепления надежны! Они рассчитаны не на такого дохляка, как ты… Их испытывали на более крепких мужчинах…
Ретьорф сжал кулаки. Померещилось ему или нет странное ощущение разливающейся в солнечном сплетении тяжести? Словно холодный камень постепенно рос, становясь все тяжелее.
— На мужчинах, — процедил он, борясь с ощущением холода и тяжести, которые от живота постепенно переползали на грудь и плечи, — но не на оборотнях!
Мьюнесс отшатнулась.
— Что, попал в точку? — рассмеялся он. —
— Врешь! — зарычала девушка, кидаясь к нему. — Ты все врешь!
— Кто был твоим отцом? — крикнул Ретьорф. — Владычица сказала тебе? Или он был настолько ужасен, что она предпочла забыть об этом?
Отчаянный крик вырвался из груди девушки, когда она, размахнувшись, ударила пленника в живот. И вскрикнула еще раз, когда ее кулак отскочил от него, как от каменной стены.
— Ты! — Мьюнесс схватилась здоровой рукой за ушибленную. — Кто ты? Ты…
Она вдруг осеклась и впилась взглядом в его лицо. И Ретьорфа прошиб холодный пот, когда девушка резко расхохоталась, хлопая себя по бокам.
— О Владычица! — прошептала она, не спеша обнажая меч. — Какой чудесный подарок! Разом избавиться и от строптивого раба, и от тебя, милый брат.
— Что это там?
От его неожиданного возгласа Мьюнесс вздрогнула, невольно обернувшись к выходу. Но в следующий миг улыбнулась.
— Не старайся отвлечь меня, милый брат!.. Я даже не буду тратить время и спрашивать, как тебе это удалось. Там ничего и никого нет…
Но она ошибалась, ибо в следующий миг за дверями действительно послышался шум: топот, крики, грохот. А потом дверь содрогнулась от мощного удара.
— Ха! — коротко размахнувшись, Мьюнесс всадила меч в живот распростертого на столе пленника…
И изумленно вскрикнула, когда меч отскочил от ничем не защищенной кожи.
— Нет…
— Да! — Ретьорф почувствовал, что улыбается. — Это тело намного прочнее, чем ты думаешь!
Дверь снова содрогнулась. Казалось, в нее всей массой бьется огромный монстр.
— Прочнее? — Мьюнесс прищурилась. — Но везде ли…
Ретьорф застыл, затаив дыхание.
— Ты правильно догадался. — Убрав меч, девушка обнажила стилет, намереваясь вонзить его пленнику в глаз.
И в это время дверь сорвалась с петель.
Рука Мьюнесс дрогнула, когда девушка увидела того, кто ввалился в тренировочный зал. Впрочем, она была опытным воином. Справившись с первым потрясением, Мьюнесс все-таки не остановила свою руку, и стилет вместо глаза глубоко пропорол висок пленника, порезав и ухо.
А в следующий миг, описав полукруг, широкий длинный наконечник копья плашмя ударил ее в грудь, отбрасывая от стола с пленником.
— Отойди от него!
Приподняв голову, Ретьорф во все глаза смотрел на темнокожего великана с грубыми, какими-то звериными, но притягательными чертами лица. Он никогда прежде не видел подобных существ. Его впечатлили рост и ширина плеч незнакомца, но времени любоваться не было. Чуть прищуренные серые глаза взглянули на него с какой-то странной теплотой:
— Ты в порядке?
— Осторожно! Она…
Яростное рычание, в котором не было ничего человеческого, заглушило его слова. Мьюнесс бросилась на орка.
В дверном разломе показались еще несколько нежданных гостей — альпы и эльфы. Увидев впереди Шайрьефа, Ретьорф уронил голову на стол:
— …Оборотень!
Огненный бич сверкнул в руке девушки, но встретил на своем пути длинное широкое лезвие копья — и с шипением втянулся в него, при этом чудом не вырвав из плеча руку Мьюнесс. Она еле успела разжать пальцы и атаковала орка, стремительным прыжком оторвав тело от пола. Увернувшись, тот отмахнулся копьем, и, получив страшный удар, оборотень покатился по полу. Впрочем, наконечник оставил на ее теле лишь большую царапину, которая всего-навсего разозлила девушку. Приземлившись на ноги, Мьюнесс кувырком ушла от очередного удара, любого другого пригвоздившего бы к плитам пола, и со всех ног бросилась к стене.
Стены ее тренировочного зала были увешаны оружием и орудиями пыток. Не тратя времени на выбор, она схватила первое, что попалось под руку, и бросилась на орка с быстротой молнии. Рана на боку нисколько не мешала ей двигаться. Разве что для превращения ей понадобилось бы несколько больше времени. Стремясь выиграть его, Мьюнесс пыталась потеснить противника, но скорость и сила ответных ударов, которыми осыпал ее орк, не давали ей такой возможности. Принимая ее оружие то лезвием, то прочным древком, держа копье двумя руками, он в несколько приемов обезоружил противницу, и она лишь чудом увернулась от смертельного удара в грудь. Изогнувшись под немыслимым для любого другого существа углом, Мьюнесс снова бросилась за оружием.
Брехту это надоело, и он рванулся следом. Копье само дернулось вперед, змеей выскальзывая из его руки, и ударило Мьюнесс в спину, но, поскольку орк все еще держал его, не пуская в свободный полет, смертельного удара не получилось. Вскрикнув от неожиданности, девушка буквально впечаталась в стену. Пальцы обеих рук вцепились в рукояти двух метательных ножей, и она с разворота послала их в противника. От резкого рывка неглубоко ушедшее ей в спину копье упало, покатившись по полу.
От одного ножа Брехт увернулся, второй глубоко впился ему в левое плечо. Мьюнесс зарычала, горбясь и готовясь к трансформации, которая могла залечить ее раны, но орк, ответив ей таким же глубоким звериным рыком, выдернул нож из раны и послал его назад.
Неизвестно, что сыграло решающую роль — то ли скорость и сила орка, на которую не были рассчитаны боевые навыки оборотня, то ли то, что Мьюнесс сама была ранена и чересчур увлечена превращением, но она не успела увернуться, и нож воткнулся ей между ребер. Взвыв, она схватилась рукой за рану, прерывая трансформацию. Будучи опытным воином, девушка понимала, что с такой раной ей не выстоять против этого великана. Каждое движение причиняло боль, но если с болью еще можно было бороться, то толчками выплескивающаяся кровь уносила не только силы, но и жизнь. И даже то, что она успела наполовину сменить облик, не могло ей помочь.