Одинокий страж
Шрифт:
Пусть вспоминают там меня!
И впрямь —
доверчивая плоть
Одна на двух,
рванулась прочь,
Под неувиденной усмешкой
Взвилась девичьею побежкой
И полдень потемнел, как ночь.
Мгновенно сброшено ярмо —
На них наброшено оно
Непонятой разлучной силой,
Пастушка первая постигла —
Одно на двух сопряжено.
И в миг
Ни встречи, ни разлуки нет —
Тесемку красную
подвяжет,
И полдень льет любовный свет,
А пленный никому не скажет.
2017
Садовник и воры
А меня грабят в собственном саду,
Разбойники разгульной шайки вешней —
Сорока —
зеркальце в игрушечном пруду,
А две вороны яйца из скворешни.
Свистеть в три свиста, чтоб вороны прочь,
Чтоб свист скворчиный в марте повторен,
А зеркальцем успеть прояснить ночь
С тем сном, где всему близок —
не влюблен
Ни в женщину, ни в песню, ни в прибой,
Ни в кромку льда, где тающий припой,
И пересилить бедную нужду,
Где меня грабят в собственном саду.
2015
Новая сказка
Старичок Соловей-разбойничек
Угнездился на пере-
кресточке
Немой-немощный волохатый:
Ни свиста, ни яри, ни хаты.
А напротив болван устроился,
С постамента безвластьем скинутый,
Гневит землю нутром-тяжестью,
Взгляд слепой, позолота скукожилась.
Говорит ему чудо древнее:
Не по чину тебе, болван-болванище,
Не земле-землице рядом быть-стоять,
Золотой цвет потерял —
оборванище,
Себе прежнему – в заблужденье глядь.
С человечьим будто б лицом
на площади
Стоял, век себе примеряючи,
И выслушивал:
«Меня пощади,
Колосок в карман подбираючи,
Сам спастись хотел и малых спасти,
Четверых своих, пятый просится,
С панталыка сбит – воровской стези
Никогда не знал…» —
Богу молится,
Всем родным святым —
Богородице:
«У Тебя сынок ко груди прижат…».
У болвана к утру, будто на лице,
На личине знак ночи лежит,
След ночной совы смоет дождиком,
Суховей-наждак сотрет к полдничку,
И кивнет в случай мною-странничком
Под рассветный выкрик «Кукареку!».
А сосед в ряду,
чудо древнее
Соловей-разбойник на перекресточке
Штопал старое,
перст в наперсточке —
Петушиный ор над окрестностью,
И вождёк-болван средь полуночи,
Сам с собой-самозванцем аукая,
Стал нестрашной простой каменюкою.
След ночной совы над казенным лбом
Приумыл к утру дождь под солнышко.
Диву дивится под златым лучом
Соловей-певец —
звонко
горлышко.
Перекресточек —
однова гульба
Меж колодезем и седой скирдой,
Повела двоих под венец судьба —
Сказку вечную с лебедой-бедой,
И в просвет меж них —
мимо сказочки,
Мимо чудищей с двух обочинок,
Поверх ворота рвань-рубашечки,
Мимо брошенных
в дождь
дожиночек.
2019
Близость навсегда
Зеркало запотело – чей это живый дух
Вышел погреться,
дыхание показав,
из
Холода или печали – вместе двух
Лица явить —
чьей любови каприз?
Как у ребенка рвутся в плаче слова —
Не различить, где рыдание, где молва
Лепетания, что
без слов,
Без обретения,
без оков.
Или безликий ветер сквозь дверь проник,
Не обретая мест – всегда на-
прямик,
Лишь бы вещих вещей
пела капель,
И согласно кивнула остро-
верхая ель.
Как подросла за лето – корень окреп,
Окруженье одето, есть молоко и хлеб,
Есть покаянье слез
и навсегда любовь,
Что в запотевшем зеркале мне
показалась
вновь.
2018
Лев и четки
Не по чину, глиняный лев,
тебе
четки —
Переплетения тайны,
Ушко-зародыш, личико в плаче —
Почину образы-слетки
Служат —
в борении ангелы,
Сбоку молва судачит.
Глиняный выкормыш лупоглазый —
В ожерельи
праматери-глины
Следы древней заразы
Видимы из темноты-теснины.
Вокруг головы
свеченье,
Будто стал ангел-воин —
Теперь в светлом боренье
И вниманья достоин.
От сведенных золотых крыл
До могучих собранных лап
Окруженьем четок накрыл
Все кругом —
при паденьи слаб
Глины выкормыш, но с венцом
Четок – правды древний истец
Предстает —
над немым лицом
Светит вещий венец.
2017
Троица
Троица —
ни одного видения
ангела,
Ни подобия – без молитвы