Одинокий. Злой. Мой
Шрифт:
Чуть поколебавшись, она все-таки толкнула дверь вперед. Библиотека была большой, просторной, пропитанной запахом старых книг и прошлых времен. Высокий белый потолок, словно поддерживающий бесчисленные полки с книгами, завитки витражей, играющие теплыми красками. Она шагнула вперед — деревянный пол заскрипел под ногами.
— Наконец-то ты! — радостно поприветствовал Виктор, вывернувший ей навстречу из-за высокого стеллажа. Он взял ее под локоть и потянул к креслу в углу и стоящему перед ним журнальному столику.
Правда,
Виктор усадил ее в кресло.
— Так, вот смотри. Тут таблица совместимости… — Лицо беса было сосредоточенным, а сам он очень уставшим. — Тебе надо пройтись по всем пунктам в списке, сопоставить и выписать сюда, поняла? Я основные расчеты уже сделал…
Он сунул ей под нос пачку листов А4, исписанных мелким почерком.
— Вот тут, — потыкал в листы длинным указательным пальцем, — то, что получилось, исходя из количества, так что сверяйся.
— Ладно, хорошо… — Кира склонилась к бумагам, вчитываясь в заковыристые буквы.
Она поежилась. На улице холодно, а в библиотеке, судя по всему, нет отопления. Видимо, ограничивались чарами на каждом стеллаже, чтобы поддерживать состояние книг.
— Замерзнешь — плед там, — Виктор махнул рукой в сторону и тут же плюхнулся на соседнее кресло. Взяв одну из книг сверху, он погрузился в чтение.
Сначала было сложно понять, что к чему. Но очень быстро уловив основной принцип и разобрав формулы, девушка легко смогла начать сверку, о которой просил Виктор.
Судя по всему, это компоненты какого-то ритуала, а может быть, защитных чар, потому что очень уж много тут всего, что при взаимодействии обладало обережными свойствами.
Например, волосы мавки вкупе с розовым всполохом использовали обычно, когда требовалось отличить явь от наваждения, а тролльи ногти, растворенные в слюне кикиморы, выделившиеся в результате парами, снимали наведенный дурман.
Правда, опять же, всё зависело от пропорции, если взять слишком много волос мавки и попасть в неудачную фазу луны, то в качестве побочного эффекта отмечались (в редких случаях) смерть, сумасшествие или создание временной петли.
Да уж. Одна из причин, по которой Кира не любила ритуальную магию и все, что с ней связано. Один неверный шаг — и ты убьешь не только себя, но и сам можешь съехать с катушек и стать кровожадным убийцей.
К такой магии нужно иметь врождённый талант, чтобы чувствовать все эти пропорции и сочетания интуитивно, а не рассчитывать по учебникам (тем более что авторы наверняка были теоретиками, ни разу не проверявшими написанное на практике), или не заниматься ей вовсе.
Кира доделывала последний пункт в списке, когда заметила, что Виктор как-то странно держит книгу. Она вытянула шею, чтобы разглядеть
Рука, державшая книгу — того и гляди была готова ослабнуть, чтобы выронить толстый том.
«Он ведь всю ночь не спал…» — с какой-то прежде незнакомой себе жалостью подумала она.
Чертовка осторожно поднялась со своего места, на этот раз постаралась быть аккуратной, чтобы половицы не скрипнули. Падающую книгу перехватила в самый последний момент.
Виктор не проснулся, только чуть повернулся в сторону, удобнее усаживаясь в кресле. Он выглядел… по-другому. Не так, как она привыкла. Мужчину, спящего в кресле, невозможно было бояться. Но отчего-то хотелось стоять рядом и рассматривать его черты.
«А ведь моль — это, по сути, бабочка, мотылек, ведущий сумеречный образ жизни», — неожиданно подумалось ей. Наверное, нужно было уйти и не мешать ему отдыхать. Тем более что данное ей задание она уже доделала.
Но вместо этого Кира взяла плед и укрыла им беса.
Очевидно, этого делать не стоило, потому что Виктор тотчас же проснулся, фокусируя на ней взгляд.
— Ты уже все сделала? — часто моргая, спросил он с подозрением. Он обвел библиотеку мутным взором, взглянул на часы, а затем констатировал. — Я уснул.
— Макс сказал, вы не спали всю ночь. — Зачем она это ляпнула? Словно бы хотела его успокоить. Нет ничего страшного в том, чтобы дать себе немного отдохнуть, даже если тебе приходится быть тем, от кого столько всего зависит.
— И прошлую, кажется, тоже… — хмуро пробормотал бес. — Но как тут уснешь, если не можешь решить задачку.
Он сцапал лист, который исписала Кира, внимательно прочитал.
— Что же ты задумал, Платон Адрон… — имя прозвучало на выдохе, чертовка даже не была уверена, что ей не послышалось.
— Так это тот тип, с которым вы встречались в филиале?
Она сначала спросила и лишь потом подумала, что стоило прикусить язык. Наверняка сейчас ее отругают за то, что лезет не в свое дело.
— Я достал ингредиенты, которые он просил, но все никак не могу понять, для чего они ему, — на удивление спокойно ответил бес. — Есть идеи?
А вот это было совсем удивительно. Он что, хотел узнать ее мнение? Не поиздеваться, не сказать, какая она тупая и никчемная, которой надо засунуть свои выводы подальше, а действительно хотел послушать ее?
— Там есть часть, связанная с ментальной защитой, — она облизала пересохшие губы. — Но большая часть — очень странные сочетания с противоположным эффектом. Взять хотя бы слюну хмурика и слезы арахны. Слюна применяется для пробуждения чего-то, обновления, изменения. А слезы, напротив, делают любые изменения невозможными. Пишут, что при добавлении в ритуал они «цементируют» его навсегда.