Одинокий. Злой. Мой
Шрифт:
— Мы дадим клятву, если хочешь, — произнесла я, но тут же спохватилась, что не имею права говорить за других. — Я дам.
Но остальные тоже кивнули, а Кира указала на запястье, у нее клятва и так была.
Виктор на это поджал губы:
— Ладно, клятва подождет, пока не спасем Платона. В общем, как я понял, арбитры крепко взяли его за жабры. И он не может убивать никого, кроме тех, кто заключил с ним контракт на добровольное служение. По крайней мере, убивать так, чтобы это можно было связать с ним.
— Что? — Перед глазами встало худшее
Мама лежит на пляже. Песок вокруг стал бурым. Тело неподвижно, а Альбеску улыбается кровавой улыбкой.
Виктор ошибся, Нику плевать на договор, на арбитров. Он убивает без разбору, просто от скуки, и никого не боится.
— Ну и еще одно. К Серпу Адрону у него действительно есть какой-то счет, — произнеся это, бес снова взглянул на меня. — Так что, вполне вероятно, его «намек» был именно на это. Он хочет заполучить не Платона, ему нужен именно Адрон-старший. И Нику надеется, что ты поможешь ему в этом. Мы все надеемся, — он говорил с каждым словом все громче и громче, а потом просто рявкнул на меня, заставив вздрогнуть: — А теперь соберись и скажи нам всем, как это сделать!
Я снова попыталась сосредоточиться. Как отменить ритуал, описания которого я даже не знаю?
Но вместо этого в голове лишь раз за разом всплывал образ мертвой матери перед домом. Раскинутые в сторону руки, невидящий взгляд, устремленный в небо.
Мама… мама?
— Кровь лунной ведьмы способна повернуть вспять наложенное заклинание… — произнесла я шёпотом слова, которые помнила с детства. — Не только заклинание, но даже обряд. Всё зависит от могущества самой ведьмы. Я не могу обещать этого на все сто процентов. Но если бы лунная ведьма увидела ингредиенты… возможно, она бы поняла, как действовать.
Все обернулись на меня, словно вообще забыли о моем существовании.
— Подробнее, — поторопил Виктор, но тут же и сам продолжил, сделав в корне неправильный вывод: — О, и так получилось, что ты как раз дочь лунной ведьмы. Не может быть, удача-то какая! Что тебе нужно, чтобы откатить ритуал? Увидеть список? Вот он, держи.
Я покачала головой.
— Мне не передались способности мамы…
— Но зелья же ты варишь мастерски.
— И только.
Сейчас мне как никогда стало горько от собственной ущербности. Я даже не смогу помочь дорогому мне мужчине — потому что родилась с изъяном.
— Так чего думать? — Виктор решительно крутанул плечами, и крылья-горб под его пиджаком задвигались. — Поехали к твоей матери. Где она живет? Я же добывал сводку по твоим родственникам. Так, что-то не помню среди них матери.
— Потому что она мертва, — опустошенно ответила я. Хотя после всего сказанного бесом в душе и зародилась надежда. А вдруг?..
— Хорошо, а другая родня? — Виктор особо не переживал по этому поводу. — Бабушки, тетки? Кто посговорчивее и задает меньше вопросов? Кого мы сможем уломать?
— Нам никто не поможет. Даром обладала только мама.
Слева донесся огорченный вздох Киры. Кажется, чертовка заинтересовалась происходящим,
— Я найду эту проклятую лунную ведьму, если придется, из-под земли ее достану! — рыкнул бес со злостью. — Сейчас же разошлем ориентировку по стране. Пусть ищут!
В голове настойчиво крутился образ женщины, замершей в окне кухни. Подозрительно похожий на мою погибшую мать… а что, если…
Разумеется, это не может быть правдой. Разумеется, я не питаю иллюзий и не верю в чудесные воскрешения.
Но её черты лица, её походка…
«…он не может убивать никого, кроме тех, кто заключил с ним контракт на добровольное служение…»
Ведь не может быть все так просто?
— Есть одна мысль. Но для этого мне нужно кое-куда съездить.
— Куда? — спросил Виктор с проклюнувшимся интересом.
— К моему отцу.
— Нет уж, семейное воссоединение оставим на потом. Отцы, дети, мужья — все идут лесом. Сейчас есть задачи первостепенной важности. Или твой папаша встречался только с лунными ведьмами? Зачем тебе к нему ехать?
— Возможно, моя мать жива, — сказала я, сама не веря тому, что несу.
Даже прозвучало безумно. Каждое произнесенное слово попахивало полным сумасшествием.
— Ты же только что уверяла, что она мертва, — раздраженно напомнила Кира, ищущая любой повод уколоть меня. — Что, уже воскресла? Быстро как!
Я лишь развела руками. Виктор задумчиво перебрал листы бумаги и сказал:
— Плевать, хуже уже не будет. Называй адрес. По пути объяснишь, что у тебя за мать Шредингера. Одновременно и живая, и мертвая.
***
Я вновь стояла у забора дома отца, и мне казалось, что Платон всё так же за моей спиной, мысленно поддерживает меня, не напрягает, не торопит. Если прикрыть веки, то покажется — ничего не изменилось. Всё как раньше. Его незримая поддержка согревает изнутри.
К сожалению, я была одна, но автомобиль Виктора находился невдалеке.
— Не задерживайся, — сказал бес напоследок. — Если это не твоя мать, то возвращайся обратно. Время не терпит.
— Поняла.
Теперь я набрала в грудь воздух и, досчитав мысленно до пяти, надавила на звонок. Некоторое время ничего не происходило, а затем я услышала, как вдалеке хлопнула входная дверь. Еще несколько секунд тишины. Я не видела, что происходит во внутреннем дворе — сознательно не смотрела туда. Ждала.
Ворота отворились, и передо мной застыл с круглыми от удивления глазами папа. Он смотрел на меня… как на призрака. Неверяще. Весь побледнел.
— Привет, — сказала я с робкой улыбкой. — Впустишь?
Только тогда отец будто отмер.
— Не может быть… — выдохнул он. — Не может быть… деточка…
Он так крепко прижал меня к себе, что я опешила. Не походил папа на существо, которое отказалось от дочери из-за её ущербности. Он прижимал меня со всей силой и, кажется, плакал.
Я не понимала, как это расценивать.