Одинокое место Америка
Шрифт:
И я подумала, что, наверное, это чересчур — требовать от хорошего, чтобы оно было еще и эффективным: достаточно того, что в мире просто существуют картины, закаты, стихи, тихая доброта Ларри.
И когда перед приездом Ларри мне позвонила Ольга и сказала, что сняла для него подходящую квартиру и собирается опять перевозить туда его стиральную машину и многочисленный скарб, я уловила и в ее голосе такие же виноватые интонации.
Выполняя данное Ольге обещание написать, в конце концов, Ларри, что я о нем думаю, я написала, что мы скучаем, ждем и будем рады встрече. А когда Ларри немедленно отозвался, что в этот раз намерен попробовать экспортировать в Россию бижутерию американских индейцев, я вздохнула и добавила, что и в этом мы, конечно, тоже будем помогать.
Одиссея Джона Ванденберга
Джон Ванденберг унаследовал бизнес своего отца
После смерти отца Джон Вандерберг долгое время пребывал в депрессии. Его мать, забрав любимую кошку Джона, вернулась в северный штат, откуда они в начале болезни отца уехали в теплую Калифорнию, чтобы поменять климат. Джон остался один, пытаясь наладить разваливающийся бизнес, в свободное время участвуя в любительских автогонках, выжимая из машины все возможные мили, стараясь не думать о скоротечности жизни и бессмысленности бытия. Когда его бизнес понемногу наладился, и старые раны затянулись, Джон обнаружил, что ему сорок лет, что он одинок, что в его дворе, в отличие от соседских дворов, не звучат детские голоса, что последние трудные годы наложили на его характер печать пессимизма и замкнутости, а образованные калифорнийские женщины одного с ним круга слишком требовательны и категоричны к перечню параметров, которым должен отвечать допустимый кандидат в мужья, и многим пунктам которого он, Джон, не удовлетворяет.
Джон Ванденберг и раньше слышал о возможностях вывезти приемлемую невесту из России, но, подойдя однажды к почтовому ящику одновременно с семьей, снявшей на лето соседний дом и разговорившись с ними, Джон узнал, что жена, скромная, миловидная женщина, держащая за руку маленькую девочку, приехала как раз из России, и тогда Джон впервые по-настоящему понял, что эта возможность реальна, и еще через несколько месяцев своей одинокой жизни Джон Вандерберг решил пойти тем же путем.
Будучи человеком точной технической профессии, Джон четко представлял, какой он хочет видеть свою будущую жену. У него был небольшой и скорее отрицательный опыт общения с женщинами: в раннем детстве его часто оставляли с бабушкой-алкоголичкой, которая загоняла его костылем под кровать; родители долго не могли понять, отчего ребенок плачет и не хочет ходить в дом бабушки. Когда поняли, они перестали его туда водить, но даже став взрослым, Джон Вандерберг не забыл свой детский страх: он практически не употреблял алкоголя и с недоверием относился к людям, его употребляющим. Мать Джона, до того, как выйти за отца, работала медсестрой и ради семьи оставила карьеру, но никогда не могла с этим смириться, и даже готовя на кухне ужин, каждый раз давала детям и отцу понять, какую огромную жертву она им принесла, поэтому Джон Ванденберг не хотел, чтобы его будущая жена оставалась домохозяйкой. Однако он также не хотел, чтобы в работе был весь смысл ее жизни, как у его бывшей подруги, эмигрантки из Таиланда, которая не интересовалась ни внутренним миром Джона, ни окружающим миром вообще, а вставала рано утром, спешила на работу в парикмахерскую, работала, работала, работала, копила заработанные деньги, а с Джоном поддерживала отношения скорее, чтобы лучше выучить английский язык, опять же необходимый для лучшей карьеры.
Джон Вандерберг искал женщину непьющую, внутренне счастливую и удовлетворенную жизнью, любящую, как и он, кошек, желающую и работать, и иметь семью, как его старшая сестра Карен, доктор с четырьмя детьми, с которой, единственной из всех женщин на свете, он мог по-дружески советоваться, делиться сомнениями, и получать ответы на свои вопросы.
Его первый опыт общения с женщинами из бывшего Советского Союза был неудачен: заехав впервые по совету жены своего соседа в брачное агентство в ее родном городе в Казахстане, Джон с изумлением обнаружил, что все женщины, с которыми он планировал встретиться, выглядят совсем иначе, чем на фотографиях. Вместо них руководители агентства начали засылать к Джону совсем молодых девушек, которые каждое утро стайкой собирались под окнами его квартиры и сопровождали его, дергая за рукав и хихикая, когда он выходил в ресторан.
Следующую поездку Джон Ванденберг предпринял в город Санкт-Петербург, где в большом и вполне американизированном агентстве он познакомился с молодой красавицей, которая немедленно согласилась приехать к нему в Америку по визе невесты, и, ошеломленный и счастливый, что все так просто и легко сложилось, Джон Вандерберг начал оформлять документы. Но вскоре выяснилось, что параллельно и другой мужчина оформлял для невесты Джона английскую визу, и девушка, в конце концов, поехала в Англию, а вскоре позвонила Джону с просьбой забрать ее от английского жениха, с которым она несчастна, что Джон немедленно сделал, но и с ним девушка была несчастна и раздражена, а вскоре вторично исчезла, и с тех пор Джон навсегда потерял ее следы.
Джон Вандерберг всегда интересовался историей, особенно тем ее аспектом, как исторические события в разных странах влияют на характеры и жизнь людей. После поездки в Казахстан и болезненного опыта общения с петербургской красавицей у Джона сложилось низкое мнение о жителях бывшего Советского Союза. Ему казалось, что перенесенные невзгоды необратимо сломали характеры и жизни этих людей, что их имперское сознание не выдержало фундаментальности произошедших в стране перемен, превратив их в людей ущербных, лживых и несчастных. После долгих размышлений Джон Ванденберг пришел к выводу, что живя в стране с нормальной экономикой, его русская подруга не стала бы встречаться с мужчинами намного старше себя, такими как он, Джон, или ее английский жених, что ее интерес к ним был вызван в первую очередь желанием покинуть свою несчастную родину, и на этом Джон Вандерберг собирался поставить крест на поисках русской жены, но проживя еще год в одиночестве, Джон Ванденберг все же опять поехал в Россию.
Его поездки в Россию, став привычными, носили для него также и познавательный характер: он пытался понять, что, на самом деле происходит с этой страной, стараясь заглянуть за фасады нарядного Невского проспекта, на котором отреставрированные дома-дворцы сияли огнями подсветки, демонстрируя полную респектабельность. Джон Ванденберг был наблюдательным человеком, он замечал мелкие трещинки, не вписывающиеся в картину внешнего благополучия: закрывшиеся там и сям магазины и офисы, казалось, вполне преуспевающие в его прошлый приезд, печать озабоченности и усталости на людских лицах, серо-черную цветовую гамму, в которую одета уличная толпа.
Джон Ванденберг начал новый цикл поисков русской жены, связав свою судьбу с маленьким агентством с солидной устойчивой репутацией, руководительница которого, женщина с усталыми глазами за стеклами очков, знакомила его не с красавицами с обложек журналов, а с обычными женщинами и девушками, каких он видел на улицах и в метро. Джон Ванденберг с изумлением отметил, что все знакомящиеся с ним женщины проявляли к нему искренний интерес, и, будучи трезвым человеком с реальным уровнем самооценки, Джон Ванденберг не мог понять, что такого привлекательного они все находят в его персоне, на что получил ответ, что выйти замуж в России по нынешним временам трудно, что иностранные женихи в привилегированном положении, потому что их мало, а русских невест много. Осознав все плюсы и минусы ситуации, Джон Ванденберг понял, что задача, которую он ставит перед собой, реальна, но решить ее оптимально будет не просто, потому что, как и в бизнесе, при превышающем спрос предложении еще труднее бывает найти требуемый товар.
Новый круг поискового марафона Джон Ванденберг начал со встречи с миниатюрной женщиной Лилей, которая пришла на свидание с маленькой дочкой, и Джон Ванденберг был поражен как хрупкостью и красотой Лили, так и открытостью и энергией расшалившегося за столиком ребенка. Но несмотря на то, что в первый же вечер Лиля и Джон говорили, как близкие люди, перенесшие одно и то же горе — у Лили, как и у Джона, недавно умер отец, смерть которого она тяжело перенесла, — несмотря на то, что иногда Джон Вандерберг украдкой ловил на себе взгляд Лили, и взгляд этот был как раз таким, каким он хотел бы, чтобы на него смотрела влюбленная в него женщина, Джон все же встретился с Лилей всего три раза, а потом встречи прекратил.
Джон Вандерберг знал, что в ситуации повышенного предложения никогда не следует спешить, но в глазах Лили он чаще видел мрачное отчаяние и тревогу, причин которых не мог толком понять: на все его вопросы Лиля отвечала что-то неохотно и сбивчиво о болезни дочки, о неопределенной ситуации с работой, о проблемах с соседями. Позвонив в Америку, Джон получил у сестры-доктора Карен вполне благоприятный современный прогноз на указанную Лилей болезнь, Карен не могла разъяснить ему возможные проблемы с соседями, и несмотря на экономическое состояние России, Джон видел на улицах много улыбающихся, счастливых людей, поэтому, здраво рассудив, что не резон ему выбирать в жены человека с угрюмым и беспокойным характером, Джон Ванденберг решил продолжить свой поиск.