Одинокое сердце
Шрифт:
– Просить тебя усмирить их бесполезно? – спросил Виктор, расслабляя руки.
Марк негромко рассмеялся и согласно кивнул. Рядом со своей женщиной он был твердым и одновременно бессильным, сдаваясь перед ее напором. Как и Майер. И что с мужчинами творит любовь? Вик хотел чертыхнуться, встать и уйти, чтобы не думать об этом, но он приехал к Марку совершенно по другой причине.
– Нам нужно обсудить другую проблему. Действительно серьезную, – произнес он, замечая, как темная маска наползла на лицо друга.
Громов знал о ком пойдет речь. И как бы он не противился этой темы,
– Жанна объявилась, – спокойно произнес Вик, но внутри все клокотало.
Он винил себя, что упустил несколько лет назад подловить ее, когда на Марка было совершенно покушение, а сам Никольский поймал грудью пару пуль, предназначавшихся другу. Второй попытки он не оставит для Жанны, но женщина затаилась, готовясь для нового удара.
– Что у тебя есть на нее? – Марк был уверен, что Виктор успел собрать на его бывшую невесту и жену его отца достаточно, чтобы возбудить как минимум одно уголовное дело, но Вик покачал головой.
– Еще рано, – сказал он, и Марк сжал губы, словно борясь с желанием зарычать. – Завтра я еду к Эрнесту. Ему пора начать дело с поджогом. Затягивать нет смысла, все возможные и невозможные сроки вышли.
Громов согласно кивнул. Его салон, сгоревший прошлой осенью, все еще стоял почерневшим и полуразрушенным. Бесконечная череда разбирательств выматывала. Нужно подводить черту в этом деле. Пусть новый салон уже был готов к открытию, построенный на новом участке, Марк не мог позволить себе такую роскошь, как играть со страховыми компаниями, рискуя потерять больше, чем дозволено. Виктор рисковал не меньше друга, владея частью его бизнеса.
– Ты думаешь, что хорошая затея освещать это в прессе? – настороженный голос Марка привлек внимание Никольского.
– Да, – сухо отозвался Вик. – Она должна понять, что расплата близка. Тогда начнет совершать ошибки и попадется.
Вернувшись после операции, я провела весь вечер с Васей, Таня кружилась вокруг нас, выпрашивая у меня прощения. Я же устало принимала все ее извинения, с трудом заверив подругу, что все позади, и я не обижаюсь на ее неосмотрительность.
Утром, добравшись до офиса, я переживала чуть больше, чем накануне. Пусть и Виктор пообещал, что не уволит меня, но он планировал наказать меня. Я готова была работать сверхурочно, да что там, могу и полы помыть в его кабинете, надеясь, что меня не оштрафуют, или вовсе не урежут зарплату. Потерять деньги – лишиться надежды выкупить спортклуб отца.
Переступив порог, я кралась как мышь, это заметила Инна, привычно приезжающая на работу почти за час до начала рабочего дня.
– Какая-то ты бледная, – произнесла она, когда я косилась в сторону закрытой двери, отчаянно надеясь, что начальник остыл и позабыл про угрозы.
– Плохо спала.
Действительно, половину ночи то и дело просыпалась, чтобы проверить Васю, которая все еще отходила от операции. Перед уходом наказала Тане следить за кошкой, звонить сразу же, если что-то пойдет не плану, кормить как назначил врач.
– У себя? – кивнула в сторону двери, на что получила утвердительный ответ и тихий вздох.
Босс опять был не в духе. И словно знал, что я приехала. Потому что через минуту раздался звонок в приемной, Инна ответила.
– Вызывает, – шепотом произнесла она, вернув телефон на место.
Я, повесив голову, направилась к начальнику в кабинет, на ходу придумывая, как буду вновь оправдываться. На мгновение задумалась, а почему я стала так часто оправдываться в последние дни. Дурная привычка? Или меня беспокоило мнение Виктора?
– Доброе утро, – произнесла, постаравшись, чтобы мой голос звучал бодро.
Мол, смотрите, босс, я не унываю. Все прекрасно! И я готова делиться хорошим настроением с вами!
– Что у нас по плану? – проигнорировав мое приветствие, Никольский перешел к делам.
Плохой знак.
– Через полтора часа встреча в «МайерКомпани», с Эрнестом Алановичем.
Никольский кивнул, потянувшись к телефону. Пролистав ленту сообщений, он посмотрел на меня, покорно стоявшую в паре метров от его стола.
– Маргарита, у вас есть ко мне вопросы?
– Да, – вздрогнув, ответила я. – Про наказание. Вы вчера обещали.
Виктор удивленно посмотрел на меня, а после и вовсе рассмеялся. Я же хотела выругаться на себя за то, что не удержала язык за зубами.
– Значит, ждете? – хитро прищурив глаза, он отклонился назад. – Тогда не будем тянуть время. Собирайтесь, прокатимся перед встречей.
Мужчина поднялся из-за стола, убирая телефон в карман пиджака и ловко поправляя галстук. Он прошел мимо меня, поигрывая в ладони ключами, я же неотрывно наблюдала за ним, отмечая, как преобразился Виктор. Настроение за мгновение после моих слов улучшилось, на его губах заиграла подозрительно хитрая улыбка, а в уголках глаз я разглядела тонкую сетку морщинок, которые не скрывала тонкая оправа очков.
Последовав за ним, я пожала плечами, когда Инна поинтересовалась, куда мы отправляемся. Она тоже знала расписание начальника, и по ее словам тот никогда не менял его так неожиданно и без предупреждения.
Схватив сумку и закидывая телефон в нее, я бежала следом за Виктором, который привычно дожидался меня у кабины лифта. Он не произнес ни слова, но продолжал улыбаться. И я готова была поклясться в тот момент, что в его глазах вспыхнули искры. В зеленых, безумно красивых, но пустых глазах появилась жизнь.
До машины добирались также в тишине, но когда мы выехали с парковки и через пять минут подъехали к высотке, находившейся в паре кварталов от офиса, я не выдержала и поинтересовалась, куда мы приехали.
– Терпение, Маргарита, – произнес Виктор и покинул салон машины.
Я выскочила следом и почти наткнулась на его спину, когда он остановился около металлической входной двери. Набрав код, мы вошли внутрь.
Снова лифт, душная тишина и загадочная улыбка. В моей голове возникли совсем нехорошие мысли. Все-таки мы были в жилом доме, а не в офисе какой-либо компании. А когда Виктор подвел меня к черной двери и достал из кармана ключ и открыл замок, я и вовсе запаниковала.