Одиссея подводного диверсанта
Шрифт:
– Я ему скажу.
– Тогда все. Разрешите идти.
– Удачной операции вам, капитан- лейтенант.
Мы плывем на гидрографическом судне "Академик Павлов" в сторону Испании. Я в каюте капитана по карте объясняю что мне надо.
– Вот здесь, у побережья Туниса, не доходя до Алжира, сбросьте нас в воду. Причем не останавливаясь и желательно ночью.
– По тому как мы сейчас идем, это будет около трех часов.
– Пойдет. Дальше вы путайте свои следы. Здесь плывете вдоль Алжира, Марокко, не доходя Гибралтара, сворачиваете к Марселю
– Так я вас больше не встречу?
– Встретите, только на базе.
– Если это такая конспирация, то вас вычислят гидрофоны, установленные на побережье. Я знаю, они стоят здесь, недалеко от Тобарко. Американцы недавно заменили старые на новые, эти даже учитывают чуть ли не бесшумные подводные лодки...
– Ничего, пусть на виду будет только ваш корабль, мы же вплавь будем добираться до берега.
– А как быть с сопровождающим кораблями?
– А кто нас ведет?
– Американский сторожевик, он в 35 кабельтовых с правого борта.
– Вот черт, он локатором нас сможет засечь, если мы с грузом окажемся в воде?
– Наверно нет, но может засечь, если вдруг он изменит курс и пойдет за нами в кильватер.
– Это конечно паршиво, но будем надеяться, что он не изменит маршрут.
– Капитан, вы взяли с собой одного человека весьма некомпетентного в боевых искусствах, не рискуете ли?
– Вы о капитан-лейтенанте Николаеве?
– Да.
– Встречались с ним раньше?
– Встречался, в Севастополе, когда мы отправлялись на Средиземку, он надул моего снабженца на 200 литров спирта. Я не имею права вам советовать, но этого капитан-лейтенанта не рекомендовал бы брать в экспедицию..
– Я учту ваши замечания, капитан.
– Хорошо.
Около трех часов ночи, отчетливо видны огни Тобарко. Пловцы, с упакованным на воздушных подушках снаряжением, разместились на палубе.
– Ребята, сейчас все попрыгаем в воду, груз от себя не отпускать, постарайтесь быть поближе друг к другу. Можете перекликаться, но только не светить фонариком. Через десять минут сюда подойдет катер подберет нас. Внимание. Приготовились. Прыгай.
Замешкался только Николаев, которому пришлось дать пинка, чтобы он с мешком вылетел за борт. Последним выбросился я.
Большой красивый катер дона Диего подобрал всех пловцов. Операция началась.
На мостике трое: я, дон Диего и его дочь. На руле сам хозяин.
– Итак, куда направимся, капитан, - говорит мне дон Диего.
– Курс на Болеарские острова, порт Пальма.
– Ой как интересно, я там не была, папа, - выступает дочь.
– А я был и, откровенно говоря, не очень жажду появиться, - хмурится Диего.
– Это все с того момента, когда ты бежал с родины?
– спрашивает Роза.
– Наверно так. Меня волнует, как встретят нас теперь новые власти... Ведь тогда, меня поносили так, что кроме расстрела мне ничего не светило.
– Они наверно вас забыли, - сказал я.
– Сколько время уже прошло.
– Не знаю. Кстати, капитан, ваши люди вписаны в реестр судна, так что вызывайте сюда рулевого, распределяйте всех по расписанию и нечего им теперь бездельничать и шататься по палубе.
– Хорошо, дон Диего. Я пойду к своим и все сделаю как надо.
– Только, капитан, запретите им болтать по-русски, на каком угодно языке, хоть на тарабарском, но только не на своем.
– Я понял.
Порт Пальма встретил нас ярким солнцем и катером таможенников, в метрах 400 от берега. Толстый лейтенант таможни с трудом поднялся по трапу на палубу.
– Кто хозяин?
– Я.
Дон Диего подал ему документы.
– Дон Диего? Хм... Дон Диего, это не тот ли... Вы же здесь были когда то... Как я рад, что вы вернулись на родину, столько лет в изгнании и вот...
– Спасибо, господин, офицер. У вас замечательная память.
– Надолго к нам?
– На недельку, а может и побольше...
– Цель приезда?
– Хочу показать дочери ее бывшую родину.
– А, госпожа Роза, - читает таможенник по декларации.
– Добро пожаловать на остров Майорка.
Он галантно расшаркивается перед Розой и присасывается к ее руке. Дальше процесс стандартный, офицера ведут в каюту дона Диего, угощают добротным вином, дарят кубинскую сигару и получив штамп в документах, вежливо выпровождают с судна.
– Вы куда?
– спрашивает меня дон.
– На берег.
– Неопасно ли это для вас?
– Думаю нет.
– Можно я с вами?
– просится Роза.
– Пошли.
В этот момент ко мне подскакивает Николаев.
– А мне разрешите выйти на берег?
– Нет. Ваше время еще не пришло.
– Понял.
Мы выскакиваем с Розой на пирс.
– Куда же все таки мы пойдем, Николя?
– Пойдем пошатаемся среди кабаков и рыбаков, попытаемся у кого-нибудь получить хоть маленькую зацепку, про судно и потерявшихся морских диверсантах...
– Пошли.
При выходе из порта на нас набрасывается несколько фотокорреспондентов.
– Донна Роза, как вы себя чувствуете на родине?
Ну и таможенник, уже всем раззвонил. Она сразу выпрямилась, глаза засветились. Мне, чтобы не попасть под блики фотографов, сразу пришлось встать к ним спиной и, расставив руки, теснить корреспондентов.
– Пропустите, пожалуйста, пропустите, пожалуйста.
Они приняли толчки как должное, а Розу уже несло.
– Конечно Майорка не совсем моя родина, родина там на континенте, но вы знаете, как первый раз приятно чувствовать себя среди своих по крови, по языку.
– Вы вернетесь в Испанию?
Я уже пробил ход среди нескольких фигур и, схватив дочку Диего за руку, тащил за собой. Она упиралась и пока я ее буквально волок по асфальту, успела все же ответить на вопрос.
– Очень хотелось бы, но мы с отцом не знаем, как к этому отнесется правительство.