Одиссея Северцева
Шрифт:
– Вот сволочь! – сказал Дмитрий по-детски растерянно.
Вексельман покачал пальцем:
– Осторожнее со словами, Дмитрий Олегович, может пострадать язык. Мы его просто вырвем. Мое терпение имеет пределы. Но до этого я хочу сделать вам деловое предложение.
– Да пошел ты!
– Спокойно, Дима, – сказал Северцев сквозь зубы.
– Разумный подход, Олег Николаевич, – кивнул Вексельман. – Итак, господа, у вас есть выбор: либо вы с нами, либо вас нет. Спецназовские штучки, обезьяньи прыжки и рукомашество не помогут.
– Я бы тебе отве… – начал снова Дмитрий, отнимая от бедра и разглядывая окровавленную ладонь.
– О чем речь? – перебил его Северцев. – Что вы предлагаете конкретно?
– Вы знаете, о чем идет речь. Человечество погрязло в войнах, играх, пьянстве, наркотиках, равнодушии к ближним, в бесстыдстве, садизме и мазохизме, терпеть это больше нельзя, дальше будет еще хуже. Мы предлагаем сбросить этот тип цивилизации с пути истории и создать новую.
– Сбросить все человечество? Так вас понимать?
– Оставим какое-то количество самых умных и деловых.
– «Золотой миллиард».
– Напрасно ерничаете, Олег Николаевич. Не миллиард, поменьше, пожалуй, не больше миллиона. И вас приглашаем. Такие люди нам нужны.
– Я уже слышал эти речи. Барбаросса говорил о том же, Гитлер мечтал создать «государство солнца», все последние американские президенты.
– Мы работаем вне наций и границ.
– Но ведь «сбросить» человечество – значит его уничтожить?
– Разумеется. А разве оно само себя не уничтожает все последние века? Что вас заботит при этом? Что исчезнут ваши друзья и родственники? Оставим, кого скажете.
– Спасибо за предложение, – скривил губы Дмитрий. – Это так благородно!
– Похоже, вы даже не понимаете, – сказал Северцев, – насколько омерзителен ваш амебный цинизм!
Лицо Вексельмана стало каменным.
– Надо полагать, вы отказываетесь?
Северцев и Храбров переглянулись.
– А не боитесь, – спросил Олег, – что нас будут искать?
– Я же сказал: никто не станет… – Главный оператор неведомого Россиона не договорил.
Из отверстия в потолке зала вырвались один за другим три орлана-белохвоста, кинулись на Эльбая и его подчиненных.
– Стреляйте! – заорал эвенк. – Убейте их! Откуда они взялись?!
Началась суета, стрельба, Вексельман тоже отвлекся, и Северцев понял, что судьба дает им шанс, который больше может не представиться. Он прыгнул к карабину, перекатился колесом, получил пулю в плечо, но успел-таки подхватить оружие.
Дмитрий сделал то же самое, несмотря на раненую ногу.
Через две секунды они готовы были стрелять.
Однако их опередили.
В общем гаме выстрелы были не слышны, но Эльбай и шкафообразный спутник Вексельмана, а затем люди в коричневых
Вексельман, озираясь, отступил к стене, сунул руку за отворот серебристой куртки.
– Не стоит сопротивляться, господин Диноис, – раздался насмешливый женский голос, и в зал вошла невысокая стройная девушка, одетая в блестящий, обтягивающий фигуру костюмчик.
– Инира? – изумился Дмитрий.
– Катя? – не менее удивленно пробормотал Северцев, приподнимаясь.
Прежняя Катя, насколько ему помнилось, носила русую косу, у этой же симпатичной незнакомки была другая прическа – каштановые волосы до плеч, но это несомненно была Катя Вершинина.
До него вдруг дошло, что сказал Храбров.
– Инира?!
– Какая Катя? – посмотрел на него Дмитрий.
– Возьмите его, – махнула кому-то рукой Катя-Инира.
В зал вбежали молодые парни в таких же костюмах, держа в руках пистолеты с толстыми трубками стволов.
Вексельман выдернул из-под полы руку с таким же пистолетом, но кто-то из парней выстрелил первым, и Дионисий Вересович – Диноис, как он представился – выронил свое оружие, зажал левой рукой рану на правой.
Парни подхватили его под руки, вывели из зала.
Орланы перестали метаться по залу, уселись на бесформенное мерцающее нечто в центре зала, занялись чисткой перьев.
Северцев встал, почти не чувствуя боли в простреленном плече. Кровь пропитала куртку, и та заклеила рану.
– Катя? Или…
– Это все, что вас волнует, Олег Николаевич? – Девушка озабоченно глянула на браслет на руке, мурлыкнувший музыкальную гамму.
– Но ты же была… – начал Дмитрий, пытаясь встать, но оперся на раненую ногу, сморщился и сел, – вы же…
– Инира моя сестра, – добавила Катя. – У нас мало времени. Этот геомодуль скоро закроется.
– Модуль? Нам сказали, что это Маяк…
– Вексельман нарисовал роскошную картину, назвал пирамиду Маяком.
– Что ж, этим ему удалось заинтересовать вас и завлечь обоих на Путорана. Вы вошли и включили инициатор, вас пропустили. Поодиночке вы сюда не вошли бы. Чья была идея использовать биоэнергетику?
– Его, – мотнул головой Дмитрий на Северцева.
– Понятно. – Катя подошла к Храброву, наклонилась, потрогала бедро. – Вовремя мы успели. Пуля внутри?
– Не знаю… по-моему, у меня две дырки, спереди и сзади.
– Это лучше. Сейчас мы вам поможем.
– Я искал тебя… вас, – проговорил Северцев.
– Знаю, извините, не нашла времени ответить. Но что случилось, то случилось. Идти сможете?
Северцев посмотрел на Дмитрия.
– Я да, он нет.
– Вы тоже в крови.
– Ничего, плечо прострелено, до свадьбы заживет. – Он подошел к Храброву, помог ему встать. – Обопрись на локоть. Куда идти?
– Нас ждет машина.
– Машина?
– Вертушка, – терпеливо объяснила девушка.