Одна беременность на двоих
Шрифт:
— Мне ничего не надо, а вы как пожелаете, — грубо ответил Стив. — На обратном пути, одурев от мелькающих в пустыне гор, тормозим около припаркованной на обочине машины. В ней парень лет шестнадцати с собачкой-таксой. Говорит — бензин закончился, ни одной у вас тут заправки не было. Спрашиваем — а чем помочь-то можем? Отвечает — у него канистра есть, подбросить до первой заправки сможете? А до неё миль десять, не меньше. В дороге рассказал, что едет из Колорадо в Калифорнию к своей девушке на выходные… Кейти, ты в географии сечёшь?
— Да, — буркнула я, понимая,
— Мы хотели его обратно отвезти, но он сказал, что пешком пойдёт, и там уж кто-нибудь его подбросит. Вот, что в вас, калифорнийских девчонках, такого, чтобы ради вас столько рулить, да ещё и таксу в машине мучить?
Я молчала, плотно стиснув зубы, проклиная себя за то, что вообще приехала сюда. Сидела бы сейчас с папой и паковала подарки, сделала бы на них красивые банты, а может быть сходила бы в дом престарелых и нарисовала бы старикам быстрые портреты в подарок.
— Да ты ж сам в Калифорнии учишься, — неискренне рассмеялась Аманда. — Ещё не разобрался в девчонках? Ну так рискни…
Я почувствовала, как Стив сжал мне руку, а я по инерции, как в детской игре, передала пожатие Аманде, пытаясь выбросить выработанное моими нервами электричество.
— Меня теоретический вопрос интересует, — парировал Стив, будто играл в игру, правила которой были известны только ему и Аманде.
Вдруг он начал насвистывать какую-то мелодию, которую я совершенно не знала. Я скосила глаза на Аманду, но та смотрела вперёд, и лицо её ничего не выражало. Вскоре Стив запел:
Well East coast girls are hip
I really dig those styles they wear
And the Southern girls with the way they talk
They knock me out when I’m down there
The Mid-West farmer’s daughters really make you feel alright
And the Northern girls with the way they kiss
They keep their boyfriends warm at night
I wish they all could be California
I wish they all could be California
I wish they all could be California girls
The West coast has the sunshine
And the girls all get so tanned
I dig a french bikini on Hawaii island
Dolls by a palm tree in the sand
I been all around this great big world
And I seen all kinds of girls
Yeah, but I couldn’t wait to get back in the states
Back to the cutest girls in the world
I wish they all could be California
I wish they all could be California
I wish they all could be California girls
С середины песни мне хотелось взять и закрыть ему рот лыжной перчаткой, потому что глаза мои вновь защипало от подступивших слёз, и я опустила на нос спасительные очки. Не знаю, заметил ли Стив мою реакцию, но он прекратил петь, отпустил мою руку и отпрыгнул в сторону в глубокий снег с криком «давайте лепить снеговика!»
Лицо Аманды тут же озарилось каким-то детским счастьем, и она сама принялась катать снежный ком. Когда тот стал слишком большим и тяжёлым, Стив забрал его. Я отошла в сторону и принялась искать ветки пихты и шишки. Я старалась начать улыбаться, ведь не имело смысла портить себе настроение ещё больше, но находиться рядом с этими двумя, которые решили со мной поиграть, было выше моих сил. Вскоре снеговик был готов. Мы вставили ему маленькие тёмные веточки вместо глаз, сделали из шишки нос, а из лохматых веток пихты — прелестный парик.
— А теперь давайте петь про бубенцы! — закричала Аманда и схватила за одну руку меня, а за другую Стива.
К счастью, снеговик получился огромным, и мне не пришлось держать Стива за руку. Впрочем, у рождественских детских песенок есть одно волшебное качество — в каком бы настроении ты не начинаешь их петь, заканчиваешь всегда с улыбкой. Психологи вообще говорят, что у улыбки есть обратная связь — улыбнёшься и станет весело, даже если до того было грустно. У меня действительно отлегло от сердца. Я смотрела на улыбающуюся Аманду, на ставшего добрым Стива, и мне вдруг стало всё равно — я перестала на них злиться, понимая, что их проблема в виде ребёнка намного важнее моего подпорченного самолюбия. Вернусь домой и тогда начну зализывать раны. Поеду к отцу на выходные и поучусь у собаки, как правильно делать это по-собачьи. Или вообще залезу к ней на подстилку, обниму и обману себя, что не одинока.
— Кейти, хочешь пить?
Я подняла глаза на Аманду. Та наклонила ветку пихты и слизывала с длинных иголок снег.
— Что ты делаешь? — закричала я. — Заболеешь!
И в тот же момент я почувствовала на плечах руки Стива и услышала его голос прямо подле уха:
— Я же тебе сказал — прекрати её опекать.
Я кивнула и отошла в сторону. Отлично, только начни опекать её для начала сам! Но что я могла сказать вслух? Я всё ещё должна была играть в кошки-мышки, делая вид, что ничего не понимаю, не вижу и главное — не хочу знать. Только когда мы стали возвращаться назад, я смогла абстрагироваться от этой сладкой парочки и насладиться зимними красотами.
Я смотрела на ослепительно-голубое небо, уносящиеся к нему заиндевелые деревья и огромные девственно-белые шапки снега. Когда мы проходили мимо валунов, приваленных друг к другу будто рукой какого-то великана, Стив начал рассказывать, как они с Амандой залезали на них в детстве и как им потом доставалось от родителей. Аманда улыбалась его словам, и по выражению её лица, я могла уверенно сказать, что воспоминания были приятными, и я тут же почувствовала укол ревности, с которым совершенно не могла справиться.
Я попыталась сосредоточиться на пустом желудке, ведь кекс с голубикой так и остался лежать на столешнице в кухне. Однако есть не очень хотелось, потому что другие чувства были намного сильнее, и всё же я сказала:
— Аманда, тебе ведь нельзя так долго не есть?
— Ты опять? — только в этот раз сказала это сама Аманда, не Стив. — Когда ты прекратишь говорить о еде!
Но я решила не опустить глаз и не стушеваться, а чётко сказать:
— Просто я тоже хочу есть.
— Поехали к китайцам, — предложил тут же Стив. — Здесь отличный ресторан есть.