Шрифт:
Вадим КИРПИЧЕВ
Одна инструкция и пять лопат
До звездолета оставалось с версту, когда наш уазик влетел в яму. Поглядев на колесо, торчащее под углом в 45 градусов, и высказав все, что принято в таких случаях, мы побежали разбитой дорогой. Далее - заросшим полем. Громада трехкилометрового космического корабля, черной тучей заслонявшая солнце, висела над головой.
– Пусть отловят снежного человека!
– кричал на бегу наш ветеринар.
– Да, чуть не забыл, загадка тунгусского метеорита!
– Ты что! Тратить желания на такую
– агроном аж сиял в восхищении от собственного интеллекта.
Всех перекрывал бас Митрича:
– Будет вам с пустяками! Пусть лучше нам под пруд котлован выроют! Что? Сверхцивилизация? Тогда два котлована!
Экономя дыхание, я с сожалением поглядывал на своих молодых товарищей. Котлован, Несси, единая теория поля - это же надо так мелко мыслить. Я, только я знал, чего надо просить у гостей со звезд. Если не опоздаем.
Я как раз отпросился на три дня с работы, чтобы написать трактат "Как нам обустроить родной Цюрюпинск" и, если успею, починить крышу, когда с воплем: "Дядя Егор! Пришельцы", ко мне вломился Сенька, шалапут-племянничек.
Я давно это предсказывал, и вот, случилось, подумал я, отрываясь от трактата. И прямо с крыльца увидел парящую над полями черную тушу. Кстати, что бы вы предприняли в этой ситуации? У меня сомнений не было: надо организовать комитет. Ну, с председателем все ясно. Надев шляпу и на ходу повязывая галстук, я соображал - кого еще включить? Сенька, захлебываясь, рассказывал, как чудище до невозможности тихо продавило облака и как, обнявшись словно перед смертью, они с женой стонали в стогу. Интересно, с чьей? Сенька-то холостяк. В дальнейшем, по его словам, жена, прихватив платье, убежала, зато появился гигантский стальной паук, нездешним голосом предложивший к десяти часам представить ему три людских желания.
Ветеринара мы выудили прямо из заводи, где он неделю дожидался сома, ушедшего от него в прошлом году. С агрономом было трудней. Тот разливал по бутылкам ночную продукцию и ясностью мысли не блистал, норовил поднести Сеньке стаканчик, до слез расхохотался, заметив мою шляпу, обижался на спешку, пока я не задрал его башку к небесам.
Митрич, слава Богу, был дома. Околачивая пенек вяленым лещом, пятый представитель нашенского истеблишмента смачно попивал пиво.
Вся остальная деревня высыпала за калитки, когда мы пропылили в поля.
Три желания... Лекарство от всех болезней, методы генной инженерии, термояд, секреты телепатии и левитации, доказательство теоремы Ферма, безвредный наркотик, фотонный движок, средство от облысения, фотокарточку Бога... Наши мужики хотели всего.
Когда мы вбежали в световое пятно под кораблем, до десяти оставалось всего две минуты.
– Смирно!
– скомандовал я. После чего точно и кратко доложил членам комиссии, в чем на самом деле нуждается человечество.
Что тут началось! Визги, хватанье за грудки, неприличные
– Вот он, я же говорил!
– запрыгал Сенька, тыча пальцем в небеса. Оттуда к нам опускался стальной робот-паук, смахивающий на букву "Ж". У меня было все готово. Недрогнувшей рукой я вручил космическому посланцу написанный на листке ученической тетради заказ россиян:
"I. Все для счастья человечества.
2. Абсолютная истина.
3. Все для того, чтобы Россия обошла Японию по производительности труда".
Робот легко воспарил и исчез в распахнувшемся люке.
Гениально, думал я. "Счастье человечества" - это конец войнам, любым "измам", голоду, болезням. "Абсолютная истина" - на ее основе мы сами создадим технические сверхчудеса. За эгоизм третьего пункта было чуток стыдновато - но как не порадеть несчастной родине? Эх, вечная беда нашего человека приходится жить в России. Дайте мне нормальную страну, и я, с моей хваткой прораба-мелиоратора, стану по меньшей мере президентом!
Вдруг я испугался. Не маловат ли кораблик? Необходимые машины, продукты, документация: уместится ли все в какие-то жалкие три-четыре километра?
Люк распахнулся вновь. И все тот же паук мигом спустился с небес и энергично замахал тремя верхними манипуляторами.
– Наш великий сверхцивилизаций может все, - заговорил он с легким галактическим акцентом.
– У нас есть то, что люди хотеть. Но за действительность желаний вы должны ответить своим телом. Примите контракт.
Мы зашептались. Тело - не душа, жалко. Однако, взявшись за гуж...
– Эт запросто!
– Сенька ударил кепкой о землю.
– Где там вашу бумажку подмахнуть?
Робот выдвинул из живота поднос с пятью предметами вроде гранат-лимонок.
– Типовой контракт для цивилизации 16-го порядка, возалкавшей счастья, пояснил он. И добавил: - Это не подмахнуть. Это глотать.
Сенька струхнул.
– Эту гадость? Не буду.
Выхода не было. Я взял контракт. Лимонка проскочила на удивление легко. Моему примеру последовали ветеринар, агроном, Митрич и - последним - Сенька: проглотил свою гранату, закурил, дернул пару затяжек и отшвырнул сигарету, хотя обычно скуривал до ногтей.
Я уже составлял в уме план нашей экономической и интеллектуальной помощи США. Митрич разливался о мессианской роли России. Сенька вслух мечтал о девках, которые увидят его по ящику.
– Гляди, пошло!
– перекрестился агроном. Действительно, трюм открылся, и сундук загудел вниз.
Когда же мы снова задрали головы, корабль уже уходил в облака. Мы с печалью уставились на единственное свидетельство состоявшегося космического контакта. А потом открыли сундук.
Сенька выхватил со дна листок бумаги и подал его мне. На листке было напечатано: