Одна истинная королева. Книга 1. Коронованная звездами
Шрифт:
Сучки не похожи на кости.
Они и есть кости.
Внизу что-то шевелится, я слышу шорох шагов в листьях.
Я просто хочу выбраться отсюда, надо лезть выше, но нога застревает между листьями. Нет, не застревает. Листья… они защемили ногу! Отчаянно пытаюсь освободиться – и снова замечаю движение рядом. Поворачиваю голову – и не верю своим глазам.
Несколько отросших веток тянутся к моему плечу.
Они тянутся к моему плечу?
Это дерево… оно двигается!
Его большие листья накрывают меня, подобно двум огромным рукам. Дергаю ветку, пытаюсь соскрести зелень с
Это дерево – мерзкое плотоядное растение!
Крики застревают в горле. Снова пытаюсь высвободить руки, но дерево невероятно сильное, повсюду ветки и листья. Оно меня не отпустит, и рано или поздно от меня останутся одни кости…
Внизу тень выходит из укрытия и смотрит вверх, на меня. Это человек, но мне видны только широкие плечи и скрытая капюшоном голова.
Вот она, Смерть, стоит внизу!
Меня захлестывает паника. Просто жалобно скулю, все мои попытки освободиться – тщетное трепыхание. Это сон! «Проснись!» – хочу закричать я во весь голос, но из горла вырывается лишь хрип:
– Проснись же, проснись, ты спишь, спишь!
– Нет. – Мрачный голос принадлежит человеку, который наблюдает за мной снизу. – Ты не спишь.
– Помогите! – умоляю я. – Пожалуйста! Пожалуйста, помогите!
Но он просто стоит и бесстрастно смотрит. Ветви держат меня и тащат в крепкую хватку липких листьев, их все больше и больше! Между ветками замечаю белеющие кости: череп оленя, хребет какого-то крупного животного – должно быть, лошади.
Умру здесь – и Вики с мамой останутся одни. Нет, об этом и речи быть не может!
Выдыхаю. Сосредотачиваюсь, как во время поединка кэндо, фокусируюсь. Серьезно оглядываю противника, прикидываю, куда ударить. Собрав все оставшиеся силы, коротко и резко дергаю рукой: стараюсь вырваться. Снова и снова. Поначалу это кажется безнадежным, но я мысленно дала этому проклятому дереву зарок, что не сдамся, пока не освобожусь или не умру. И моя левая рука выскальзывает из захвата! Листья тут же овладевают ею снова, но ветка и висящая на ней кость оказываются в зоне досягаемости. С силой тяну за кость – она обламывается. Теперь у меня есть оружие – тонкое, пористое оружие, не длиннее кухонного ножа, зато с острым концом. Дрожа, втыкаю кость во все листья, до которых могу дотянуться. С каждым ударом дерево становится податливее, мне удается вырваться из его тисков и забраться чуть повыше. Но снизу ко мне уже тянутся свежие неповрежденные ветви. Да, они тоньше, и листья у них уже, но они голодно тянутся ко мне. Оцениваю расстояние до земли. Метров пять. Даже если я мастерски скачусь – переломаю руки и ноги.
Не могу бороться! Бедро теперь не пылает, но медленно немеет. Перед глазами пляшут черные точки, сливаясь в сплошные полосы. Наверное, дерево меня отравило. Надо выбираться – уж лучше я спрыгну, чем упаду!
– Подожди! – окликает ангел смерти. Словно сквозь черный туман вижу, что он по-прежнему смотрит на меня снизу вверх, но теперь в руке у него нож. Присев на корточки, он касается пальцем торчащего из земли корня. Опускает голову. И мощным движением вонзает нож в дерево – оружие входит по самую рукоятку. По стволу проходит судорога, я чуть не теряю равновесие! И тут ветви неожиданно опускаются, все листья вяло обвисают, некоторые даже падают на землю и лопаются, как перезревшие фрукты.
Я решилась медленно спуститься. Трясусь как осиновый лист и с трудом соображаю, за что правильнее схватиться. Остается два метра – и я спрыгиваю, потому что ползти сил больше нет.
И падаю прямо на руки незнакомцу. Я рефлекторно цепляюсь за его куртку, чтобы устоять на ногах, но он, резко выдохнув, делает шаг назад – и я, словно мешок с картошкой, плюхаюсь на руки и колени.
Голова гудит, все тело бьет неконтролируемая дрожь, а черных точек перед глазами все больше. С огромным усилием приподнимаю голову.
Человек угрожающе возвышается надо мной, ужас как мне хочется подальше отстраниться от него. Устало поднимаюсь на ноги, но даже так я оказываюсь ниже его на голову. Под капюшоном я разглядела только небритый угловатый подбородок. Теперь он не похож на Смерть – но, увы, по-прежнему выглядит опасным. Я не вижу его глаз, но ощущаю взгляд – и чувствую себя совершенно голой в своей разодранной майке.
– Ты не отсюда, – констатирует человек, неодобрительно скрестив руки на груди, словно я, не зная того, нарушила какое-то правило.
– Нет. А дерево… оно мертво? – Очень хочется в это верить. Стараюсь отдышаться – но ничего не выходит.
Он кивает:
– К сожалению.
– Отчего ты раньше не помог? – хриплю я.
Он слегка наклоняет голову в сторону – я не вижу лица, но слышу неприкрытую усмешку в голосе.
– Хотел поглядеть, на что ты способна.
Глава 5
К решительным действиям я не способна. Увы, к большому сожалению. Потому что после этой фразочки очень захотелось ему врезать. Но дрожь в руках переходит в судорожное подергивание. Ноги какие-то слабые, будто ватные. Перед глазами все плывет. Что-то не так. Неуклюже сажусь на землю. Все-таки наркотики?
– Дерево ядовитое, – сообщает незнакомец, отстегивая от пояса кожаный мешочек и бросая его мне, – вот.
Не знаю, что там внутри, но мешочек гораздо тяжелее, чем я думала, пытаюсь поймать его, но он выскальзывает из рук. Хватаю пальцами пустоту. Перед глазами все крутится. Нащупываю мешочек. Внутри оказывается фляга. С большим усилием откручиваю крышку. Торопливо припадаю к фляге и делаю глоток, но незнакомец ни с того ни с сего выхватывает ее из моих рук.
– Да ты не пей, а яд смой, – говорит он так, будто это само собой разумеющееся, и обливает водой мои руки и тело, а последние капли стряхивает мне на лицо. Жестами показывает, что покрасневшие места, к которым присосались листья, надо растереть. И сам старается не прикасаться ко мне.
Ощущение воды на коже будоражит жажду, во рту так сухо, что больно дышать, – ужасно хочу слизать с рук капли, плевать, яд это или нет. Но судороги в мышцах и головокружение постепенно проходят, и черные точки не мельтешат перед глазами. Зато теперь меня знобит от холода. На джинсах дыр больше, чем ткани, майка насквозь мокрая и порвана с левого бока. Кое-как прикрываю спортивный лифчик, но стоит мне пошевелиться, как дыра снова расходится.
Тип в капюшоне ругается себе под нос. Грубым движением срывает с плеч накидку. Каштановые пряди падают на шею и лоб. Ему около двадцати лет, и внешность у него какая-то чужеземная, не знаю, как еще сказать. Выразительные скулы, чуть раскосые глаза, большой рот. Вроде все нормально, но что-то в лице неуловимо отличает его от людей, которых я видела раньше. На английском он говорит с явным акцентом, как горец-шотландец. А может, мы там, в Шотландии?