Одна ночь с тобой

Джордан Софи

— Выкладывайте, Янгер, — требовательно произнес Сет.

— От них ничего не осталось, — выдавил из себя поверенный. — Мистер Биллингз израсходовал все деньги до последнего пенни.

— Израсходовал все деньги до последнего пенни? — эхом откликнулся Сет, удивленно нахмурив брови.

Джейн покачала головой и горько рассмеялась:

— Ну разумеется!

Какая горькая ирония! Десмонд убедил поверенных в том, что она совершенно не в состоянии заниматься своими делами, после чего преспокойно принялся тратить ее деньги.

—

Милорд, мы составили неверное мнение о мистере Биллингзе. Он оказался настоящим мошенником, — поспешил заявить мистер Янгер. — Я нанес ему визит, и он уверил меня в том, что наследство вашей супруги было истрачено на ее содержание.

— Ну еще бы! — пылко вскричала Джейн, вспоминая о том, что ей пришлось пережить после смерти Маркуса.

Она была лишена возможности совершать покупки и путешествовать, как подобает даме из высшего общества.

А Янгер тем временем продолжал, и его гнусавый голос действовал Джейн на нервы.

— Поскольку доказать или опровергнуть это утверждение не представляется возможным…

— То и исправить ничего нельзя, — закончил вместо него Сет, и его голос прозвучал резко, как удар хлыста.

Джейн смотрела, как ее муж встает из-за стола, выпрямляясь во весь свой внушительный рост.

Поверенный съежился в кресле, и кожаная обивка жалобно скрипнула.

— Можете быть свободны, Янгер, — произнес Сет. — Благодарю вас. Всегда полезно знать в лицо человека, которому я ни при каких обстоятельствах не доверю свои дела. Не сомневайтесь, я постараюсь, чтобы об этом узнал весь город.

У мистера Янгера отвисла челюсть, а глаза вылезли из орбит. Подавшись вперед, он с мольбой вскинул руки.

— Л-лорд Сент-Клер, вы же не станете рассказывать…

— О вашей некомпетентности? Отчего же? Как раз стану, непременно. Всего доброго, сэр. Полагаю, вы сможете найти выход самостоятельно.

Побледнев как смерть, мистер Янгер неохотно кивнул, затем встал со своего места и покинул комнату.

Джейн еще несколько мгновений смотрела поверенному вслед, а потом покачала головой и пробормотала:

— Мне очень жаль, Сет. Очевидно, я могла бы прийти в этот дом не с пустыми руками.

— Я не рассчитывал на материальную выгоду, когда женился на тебе.

— Тем не менее все, что оставил мне Маркус, должно было перейти мужчине, за которого я вышла замуж…

— Не извиняйся. Твоя часть наследства осталась бы при тебе, и ты смогла бы поступить с ней по своему усмотрению. Я бы не взял оттуда ни пенни.

Джейн взглянула на его решительное лицо.

— Ты отдал бы мне мое наследство?

— Твой покойный супруг оставил наследство тебе, а не мне. — Сет присел на край стола и скрестил руки на груди. От этого движения сюртук на его плечах натянулся и едва не затрещал по швам, и Джейн пришлось сделать над собой усилие, чтобы перевести взгляд на его лицо. — Деньги не имеют никакого отношения к тому, почему мы с тобой поженились. — Он смотрел на нее в упор, не отводя золотисто-карих глаз. — И эта причина тебе известна.

Джейн

не смогла бы оторвать от него взгляд, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Она забыла, что нужно дышать, глядя в эти карие озерца теплого света, в глаза, которые гипнотизировали ее, которые брали ее за душу и не отпускали.

И эта причина тебе известна. Это правда. Джейн провела рукой по животу, где рос их ребенок, все время напоминая о себе. Она знала, почему Сет женился на ней. Его подвигло на это чувство долга. Долга перед своей сестрой. И перед еще не рожденным младенцем.

Она же руководствовалась мотивами, которые не имели никакого отношения к долгу, зато вдохновлялись надеждой. Мечтами о любви, с которыми ее глупое сердце отказывалось расставаться.

Но вот Сет моргнул, и словно тень упала на его лицо. Неожиданно он отвернулся и направился обратно к столу.

— Меня ждет работа.

Джейн вскочила, как ужаленная.

— Разумеется, — пробормотала она, идя к двери и ругая себя последними словами за то, что позволила себе надеяться, будто чувства Сета к ней изменятся и он сможет полюбить женщину, на которой ни за что бы не женился, будь на то его воля.

Пустой желудок сводило судорогой. Джейн вцепилась в края умывальника с такой силой, что ее пальцы побелели и потеряли чувствительность. Но вот после еще нескольких рвотных позывов ее желудок наконец успокоился и она позволила себе надеяться, что худшее уже позади. Господь свидетель, ее чуть не вывернуло наизнанку.

Перед глазами Джейн все плыло, и в комнате после резких звуков воцарилась странная, настораживающая тишина. Оттолкнувшись дрожащими руками от умывальника, женщина выпрямилась. У нее подгибались колени, а по щекам текли холодные слезы. Джейн неуверенно смахнула их тыльной стороной ладони. В окно вползали тусклые закатные сумерки. Неужели из-за приступов тошноты она не заметила, как прошел день?

Джейн было трудно стоять, и она, согнувшись в три погибели, потащилась обратно к кровати, обеими руками подобрав подол ночной сорочки, чтобы не споткнуться. Но на полпути ноги отказались ее держать, и она все-таки свалилась на пол. Судорожно вздохнув, женщина подтянула ноги к груди и замерла, лежа на боку. «Оно и к лучшему», — подумала Джейн, глядя на тазик. Нельзя далеко отходить от него.

Дрожа как осиновый лист, она обняла себя обеими руками. Озноб сотрясал все ее тело, отчего Джейн чувствовала себя слабой и беспомощной. На мгновение ее желудок успокоился, тошнота и головокружение отступили. Но едва в душе Джейн зародилась робкая надежда на то, что худшее уже позади, как она поняла, что все только начинается. Сегодняшний день превратился для нее в сплошную пытку.

Уже не в первый раз женщина с отчаянием и страхом думала о том, что с ней что-то не в порядке — с ней и с ее ребенком. Хотя Анна уверяла, что подобные вещи в ее состоянии — явление обычное и даже нормальное, Джейн не могла отделаться от глубоко укоренившегося беспокойства.