Одна программная ошибка
Шрифт:
– Ну-с? Сидим?
– поинтересовалась она, оскалившись - да, именно оскалившись, потому что улыбка такая могла быть лишь у одного существа на земле - акулы, причем заядлой людоедке и любительницы глупых аквалангистов, посмевших попасть в поле её зрения. Да и сама девушка уж сильно походила на подводную хищницу - стояла расслаблено, но едва заметное подрагивание пальцев выдавало её: попробуй я сделать что-нибудь не то, как в меня бы тут же полетело что-нибудь неприятное: заклинание или нож, а может быть и меч...
Оглядев её ещё внимательнее, заметила, что никаких хламид или иных парадных одежд на ней нет. Простой дорожный костюм темно-коричневого цвета, словно позволявший ей сливаться с окружающим миром, точно хамелеону - лишь пояс с тремя небольшими кинжалами выделялся черным, да и то, несильно. На ногах сапоги на невысоком каблуке, подбитым железом.
"Скорее всего ассасин..." - но твердо предполагать я не стала, уж больно подозрительно выглядела незнакомка.
– Угу, сижу.
– невесело отозвалась я, не спуская с неё глаз: не хотелось мне в один прекрасный момент почувствовать легкую щекотку кинжала о спину или сонную артерию, а странная девушка на это была вполне способна. Или, во всяком случае, хотела такой казаться.
Повисло молчание. Незнакомка явно ожидала чего-то большего: яростной тирады или самоубийственного ехидства... Но я молчала. Ждала.
Слегка почесав кончик носа, девушка нехорошо прищурилась, точно голодная акула, почуявшая кровавый след - добыча рядом.
– Забавный малый, - но слова прозвучали так холодно, что я невольно поежилась: почти воочию увидела, как к горлу моему прижимают обнаженный кинжал, чуть-чуть надавливая. Оставалось уповать лишь на чересчур богатое воображение.
– Неужели не боишься? М? Такой молчаливый...
– Обманывать никого не буду - страшно аж жуть!
– честно выдала я, резко кивнув головой.
– Без шуток. Все-таки я не дура...к. Даже если и буду храбриться, то в чем смысл? Себя-то не обманешь.
И, хоть внутри все дрожало от страха безызвестности, голос звучал на удивление твердо и спокойно, точно говорила не я, что-то из меня. Будь я чуточку мнительна, как некоторые ярые геймеры, то решила бы, что говорю не я, а - не считайте меня сумасшедшей, - Цу, тот самый Цу, которому и море по колено, и дракон - так, мелкая шушера, не стоящая внимания (про себя я такого сказать не могла).
Мысль о том, что я в каком-то смысле не одна (м-да, попахивает шизофренией), придала сил.
– А вообще я хочу знать, что от меня-то понадобилось?
– уже с вызовом поинтересовалась я, вновь устремив глаза на невольную собеседницу.
– Я-то не при делах.
Девушка стояла нахмурившись - что-то ей явно не понравилось в моем ответе, как не нравится моднице-блондинке, что вокруг её цветастой блузки начинает кружиться оса. Не знаю, на какую мозоль я наступила, но в тот миг я чувствовала себя этакой осой, которую хотят во что бы то ни стало или прихлопнуть, или отогнать. В моем случае - первое.
– То ли ты дурак, то ли им хорошо прикидываешься, - уже мрачнее отозвалась незнакомка, стараясь выглядеть также кровожадно, как раньше - ещё сильнее растянула губы в акулоподобном оскале.
– Парень, ты не думай, что здесь работают лопухи и клуши, которые верят каждому слову как гласу Админа.
"Не сомневаюсь," - говорить вслух ничего не стала: лишь безразлично пожала плечами. Их право.
"Акула" вновь оказалась не в восторге от моего равнодушия - ей хотелось увидеть долгие речи убеждения в своей невиновности и, может даже, слез в два ручья. Кто знает. Но мне лишний раз унижаться не хотелось - единственный человек, которому можно делать из меня идиота (точнее идиотку), это Рю. Он хоть и ругает меня как последнего нашкодившего ребенка - и не всегда без повода, далеко не всегда, - но злобы я не чувствовала: ну, достает иной раз людей, особенно меня, но не было в этом такого жгуче-черного желания поковыряться в чужих ранах, чтобы больнее сделать. "Акула" же хотела так надавить на драгоценную мозоль, чтоб человек взвыл на всего "Нового героя" - встречаются такие люди, которым пакости лишь в радость.
– Будь спокоен, один ты не просидишь, - с усмешкой произнесла девушка, в голосе столько яда, что хватило бы на всю жизнь какой-нибудь ядовитой змее, и деткам в наследство бы ещё осталось.
– Подземные пещеры, конечно, петляют, там много запутанных коридоров, куча тупичков и ворох монстров... Но твоих дружков - всего трое, а наших людей - сотни.
"В погоне участвовало меньше десятка," - вспомнила я наших преследователей, но неприятное ощущение от разговора тем не менее не исчезло, как дождевой червь в размякшей земле, копошилось беспокойство.
– Когда их поймают - лишь вопрос времени, - в глазах Акулы мелькало злорадство: довольствовалась своим превосходством. Что ж, радуйся, радуйся... Грешно смеяться над убогими.
Видимо что-то в моем взгляде говорило без утайки, что я думаю насчет этой Леди Кровожадная Улыбка, что она аж побагровела от гнева - ожидала скандала или криков на тему: "Ты не права!", "Они уделают ваших людей", ну, или на крайний случай "Так нечестно". Но иллюзий лишних я не испытывала: пока бежала внизу с остальным, времени, чтоб остановиться и подумать не оставалось, но теперь возможностей оказалось в достатке, чтобы пораскинуть мозгами.
Но я отвлеклась.
С утробным шипением она кинулась к прутьям, присаживаясь на корточки - наши лица теперь оказались примерно на одном уровне, - и, точно змея - яд, выплюнула фразу:
– Не волнуйся малыш, мы и тебя стороной не обойдем - узнаем, как ты связан с Тем игроком, - "Тем" она произносила так, словно он был её личный враг, сделавший в свое время такую подлость, за какую простить, не будучи ангелом или святым, невозможно, но, с удивлением заметила я, помимо злобы, в голосе читался затаенный страх и даже ужас.
Уж и не знаю, что там Рю в годы "юности" натворил, что его почти поголовно все население "Нового героя" так "любит", но сил и решимости как прибавилось. И я даже не заметила, как улыбнулась от уха до уха - самой развеселой и чуточку безумной улыбкой, какая бывает у заядлых шизофреников и психов.
– Жду не дождусь!
– с запалом произнесла, заставив "Акулу" отшатнуться - оступившись, она позорно уселась на холодный пол, продолжая недоуменно смотреть на меня, точно увидела что-то такое, чего не ожидала. Но тут же досадно скрипнула зубами, подскакивая на ноги, и, прежде чем уйти, с досадой бросила.