Одна среди туманов
Шрифт:
Дело в том, что у меня в голове не было вообще ни одной мысли!
Пока мы находились в лавке, дождь зарядил снова. Это был настоящий ливень, а Уилли ухитрился оставить зонтик в машине, так что нам пришлось стремглав пересечь улицу и укрыться в аптеке на углу, где мы выпили по шоколадному коктейлю, дожидаясь, пока дождь перестанет или ослабеет. Уилли и Сара Бет о чем-то шептались, доверительно наклонившись друг к дружке, и никто не мешал мне грезить о Джоне и удивляться своей чересчур сильной реакции от знакомства с ним.
На
Наклонившись вперед, я спросила у сидевших на переднем сиденье подруги и кузена:
– Где мистер Пикок открыл новую поилку для свиней? На Монро-стрит?.. Но ведь эта улица находится в самом центре города: там и лошадь-то редко когда увидишь, а уж свинью и подавно. Так зачем же?..
Вместо ответа Сара Бет и Уилли заговорщически переглянулись, а потом прыснули со смеха, так что я снова почувствовала себя полной дурой. Ну и пусть! Откинувшись на спинку моего сиденья, я стала размышлять и прикидывать, как устроить дело так, чтобы Сара Бет снова взяла меня с собой, когда поедет за часами в пятницу.
Глава 8
Вивьен Уокер Мойс. Индиэн Маунд, Миссисипи. Апрель, 2013
– Пристегнись.
Я бросила на Триппа мрачный взгляд.
– Терпеть не могу ремни безопасности. Они меня… стесняют.
Я не стала объяснять, что перестала пользоваться автомобильными ремнями безопасности после выкидыша. Сыграло свою роль – пусть косвенную – и судебное запрещение видеться с Кло. После него я окончательно убедилась в своей нерешительности и неспособности предпринимать активные действия; единственное, что мне оставалось, – это трусливо искушать судьбу: ездить без ремней, переходить улицу на красный свет и так далее. Но об этом я тоже не стала распространяться.
Вместо того чтобы настаивать на своем, Трипп перегнулся через мои колени и, нашарив у дверцы пряжку ремня, одним движением пристегнул меня к сиденью своего «Бьюика». На мгновение он оказался совсем близко, и я почувствовала его запах, напомнивший мне осенние футбольные матчи и пиво, тайком принесенное в кинотеатр.
– Что-то ты раскомандовался. Раньше ты был не таким, – только и сказала я. Спорить и возражать мне не хотелось – последняя принятая мною таблетка почти перестала действовать, но тянущая усталость и апатия еще не прошли.
Трипп запустил двигатель и тронул машину с места. Большой, тяжелый «Бьюик» двигался по подъездной дорожке на удивление плавно и покачнулся лишь раз, когда правое переднее колесо попало в глубокую, все еще до половины наполненную водой яму.
– Ты тоже изменилась, – парировал Трипп. – Честно говоря, я с трудом тебя узнаю.
Я сбросила с ног туфли и попыталась свернуться на сиденье калачиком – насколько позволял мне привязной ремень. Домашнюю привычку ходить босиком я сохранила даже в Южной Калифорнии, благо там подобные вещи считались нормой.
Эсэмэску Кло я отправила с телефона Триппа. Я сообщила ей номер, по которому она могла связаться с нами в случае необходимости, и добавила, что мы уже в пути. После этого я прислонилась затылком к подголовнику сиденья и попыталась подавить зевок.
– Когда ты спала в последний раз?
Некоторое время я смотрела в боковое окошко, любуясь медленно тающими в сумерках высокими дубами, стоявшими вдоль подъездной аллеи, словно часовые.
– Я поспала сегодня после обеда, – ответила я. – А до этого я немного подремала на придорожной площадке близ Амарильо. Оттуда до Миссисипи я добралась исключительно благодаря крепкому кофе.
Трипп побарабанил пальцами по рулевому колесу.
– Кофеин и таблетки… Отличное сочетание! Ты, должно быть, чувствуешь себя так, словно тебя размазало по шине многотонного грузовика.
– У меня уже есть психоаналитик, Трипп, – огрызнулась я. – И другой мне не нужен, так что практикуйся-ка ты лучше на своих трупах.
– Между прочим, они умеют прекрасно слушать и никогда не возражают. – По его тону я догадалась, что Трипп улыбается. – Могу даже сказать, что как психоаналитик я добился стопроцентного успеха: все мои пациенты покидают мой кабинет спокойными и не испытывают никакого напряжения.
Я снова отвернулась к окну, чтобы он не видел моей ухмылки.
– Сделай одолжение, не упоминай при Кло, что ты – коронер. Она как раз в таком возрасте, когда детям нравятся зомби, вампиры и прочие гадости. Во всяком случае, так было, когда мы виделись в последний раз. Кло одевалась во все черное и использовала исключительно черные тени для глаз. Очень много теней. Это выглядело…
– Она что, гот?
– Кло терпеть не может всякие ярлыки. Ей всего двенадцать, но она старается вести себя так, словно ей как минимум двадцать два. Когда она отправилась в дорогу, то переоделась в одежду мачехи, чтобы выглядеть старше, так что приготовься…
Трипп слегка притормозил перед поворотом на шоссе.
– Вы с ней были близки?
Я некоторое время молчала, пытаясь найти самые точные слова, чтобы охарактеризовать наши отношения с Кло.
– Ее родная мать живет в Австралии и совершенно не интересуется дочерью. Что касается отца, то он глубоко убежден в том, что Кло нужно сбросить фунтов семь и сделать ринопластику. В этом проявляется практически вся его отцовская забота. Из всех окружавших Кло людей я была, пожалуй, ближе всего к тому, что обычно считается нормой.