Одна в Нью-Йорке
Шрифт:
Еще бы она не хотела! Получив приглашение не только в гости, но и на спектакли, Люсинда исполнилась такого восторга, что просто не могла спуститься в гостиничный холл на лифте. Ей срочно требовалась разрядка, и она понеслась вниз по лестнице. На бегу она прославляла тот день, когда стала «временной сиротой». Разве могла бы она подружиться со столькими замечательными людьми, если бы, как раньше, гуляла в сопровождении гувернантки или даже Джоанны? Да она с ними годами не встречала никого интересного! А теперь почти каждый день знакомится с кем-то новым.
Не успела она об этом подумать, как
– Ох! – невольно вырвалось у Люсинды.
Китайская леди взглянула на девочку и улыбнулась. Такое начало воодушевило Люсинду.
– Я так хотела познакомиться с вами! – скороговоркой выпалила она. – Мне Баттонс сказал: вы просто необычайная! Но мистер Спиндлер… Мне было неловко его просить вести меня к вам. А теперь видите? Мы сами встретились. Надеюсь, вы не против, чтобы мы познакомились?
Изящная уроженка Азии растерянно повела головой.
– Ты слишком быстро говоришь, мой милый, – сказала она. – Я просто не успеваю понять. Я не так хорошо знаю на ваш английский. Скажи помедленней, что ты от меня хочешь?
Люсинда оторопела. Просто знакомиться ей было всегда легко. Но сказать незнакомому человеку, что ты от него хочешь… Она не находила ответа и молча любовалась китайской леди. «Меха на ней, наверное, стоят целого королевства, – размышляла девочка, – а драгоценности еще дороже мехов. А какая она красивая! Прямо как царица Савская из „Копей царя Соломона“ или Клеопатра… И как я только могла надеяться, что такая важная леди может со мной дружить?»
Но как бы там ни было, «важная леди» ждала от Люсинды ответа, и та решила поговорить с ней начистоту.
– Я, собственно, ничего от вас не хочу, – очень отчетливо сказала она. – Но мне было бы очень интересно с вами дружить. Я обожаю необыкновенных людей. Только, боюсь, у вас для такой, как я, совсем нет времени.
– Времени? – проговорила задумчиво китайская леди. – Если ты говоришь о пустых часах, когда совсем нечего делать, то у меня их очень полно. И детей я очень люблю. Идем! Кажется, у меня есть тебе показать что-то очень хорошенькое.
Она провела девочку в угловой номер, на двери которого значилось «207». То, что Люсинда увидела в комнате, потрясло ее до глубины души. «Это просто сразило меня наповал», – делилась она чуть позже впечатлениями с Тони Коппино. Стены были задрапированы яркими коврами. В дверных проемах и на потолках висели потрясающе красивые лампы из меди и цветного стекла. Они расцвечивали яркими бликами занавески и панели из дерева.
В одном из углов находился большой помост, который выдавался на четверть комнаты. Помост был задрапирован коричнево-ржаво-зелеными занавесками, а на нем лежали горы подушек всех цветов и размеров. Одни были из шелка с золотым шитьем, другие – из мягкой кожи. На стенах за помостом висело оружие – изогнутые сабли, тонкие кинжалы, ножи с широкими лезвиями и кинжал в ножнах, рукоять которого была инкрустирована драгоценными камнями.
Среди подушек на помосте сидели куклы в восточных нарядах. У Люсинды глаза округлились от восхищения. Ей так понравились куклы! А больше всех – японская. Люсинда сразу
Ее новая знакомая хлопнула в ладоши словно какой-нибудь султан из «Тысяча и одной ночи», и из невысокой ниши тут же показалась темнокожая служанка.
– Возьми у меня шубу и подай сладости, – приказала хозяйка.
Затем она усадила Люсинду рядом с собой на помост и спросила:
– Тебе нравятся эти куклы? Эта вот девочка – из Турции, а мальчик японский.
– Ой, я их уже обожаю! – воскликнула Люсинда и усадила кукол к себе на колени.
Служанка внесла поднос, уставленный блюдечками, на которых лежали сладости и орехи.
– Да я прямо в сказку попала! – засмеялась Люсинда. – Вы, наверное, какая-нибудь принцесса! Признавайтесь, вас зовут Саидой или… или… – И она стала лихорадочно вспоминать, какие еще имена у принцесс из сказок.
– Да что ты! Я простая миссис Исаак Гроуз. Мне очень жаль, что тебя это разочаровывает. Но ты можешь меня называть, как больше нравится. Пускай я буду Принцесса, а ты – мой Дружок. Согласна?
Люсинда была согласна, и они с аппетитом принялись поедать турецкую пасту, засахаренный миндаль, соленые фисташки и цукаты. Потом Принцесса достала откуда-то лаковую шкатулку, вынула из нее сигарету и закурила. Это привело Люсинду в полный восторг. «Ну просто настоящая Шахерезада! – глядя на китайскую леди, размышляла она. – Я даже представить себе не могла, что женщины могут курить!»
Еще некоторое время спустя Принцесса стала рассказывать всякие интересные истории, действие которых разворачивалось на Востоке. А после этого они с Люсиндой просто сидели и смеялись, потому что обеим было очень хорошо и весело. Вдруг кто-то с треском отворил дверь. Волшебная атмосфера разлетелась вдребезги. Будто хрустальный бокал уронили на пол. Посреди комнаты стоял приземистый смуглый мужчина. Черные его глаза почему-то напоминали Люсинде вар, а черная квадратная борода, подсвеченная синей лампой, которая горела как раз над ним, по мнению девочки, была прямо точь-в-точь как у Синей Бороды из ужасной сказки.
Но таким мужчина был недолго. Увидав Люсинду, он сразу переменился и вполне добродушно сказал:
– Так значит, у нас ребенок в гостях. Чудесно! А я услыхал из-за двери смех и подумал… Впрочем, это теперь не важно…
И, подойдя к Принцессе, мужчина ласково потрепал ее по щеке. Затем он начал расспрашивать Люсинду, кто она и откуда. Однако страх ее еще не прошел, и она лишь бормотала в ответ:
– Мне пора домой, сэр! Мне правда пора. Отпустите меня, пожалуйста!
– Конечно, конечно, Дружок, – вступилась Принцесса.
– Только не забывай меня навещать. С тобой вместе мои пустые часы идут совсем незаметно.
Выйдя из гостиницы, Люсинда обнаружила, что на улице уже зажгли фонари. Люди спешили домой с работы. Она и не думала, что так засиделась в гостях. Ей давно пора вернуться домой, и сестры Питерс уже, наверное, беспокоятся. Надо скорее им объяснить, почему она сегодня совсем забыла о времени.
Мисс Питерс и мисс Нетти расположились на кухне. Как раз недавно они поглядели на часы и, узнав, что сейчас начало седьмого, приготовились не на шутку разволноваться за Люсинду. Но именно в этот момент она пулей влетела в квартиру.