Одна в толпе
Шрифт:
— Ты чего городишь, Люд? — вскинул густые брови отец. — Какой контакт? А если он будет в дом водить… таких же, а? Дочка глазеть на это всё будет… Нет. — махнул гневно рукой. — Так не пойдёт, мать. Забирать её отсюда надо и новую квартиру искать. А то насмотрится на всё это и в будущем нормального мужика себе не сможет найти.
— Не будет он никого сюда водить… — попыталась я вставить слово, но папа уже стремглав собирался выйти из комнаты.
— Сядь на место, Акимов. — зашипела грозно мама. — Не пори горячку. Парень он хороший и не заслужил такого обращения с твоей стороны. Дочь
Папа насупился. Я притихла. Мама в позе командира стоит над папой и указывает ему рукой на кровать. Никак мужика спать не уложим.
— Ремонт здесь хороший… — спустя какое-то время произнёс Акимов, цепляясь за любую мелочь, чтобы не утащить меня обратно в отчий дом.
Улыбнулась и забралась папе на колени. Обняла за шею и погладила по спине.
— Он точно… того? Голубой? — сжал меня в ответ в надёжных тисках.
— Да. — соврала я, мысленно прося у родителей прощения. — Если вдруг перестанет быть таким и я заподозрю неладное, то первая сбегу. — торжественно пообещала, чмокнув расслабившегося мужчину в колючую щёку.
— Я его убью, если обидит. — с чрезмерным ожесточением поставил точку папа и я кивнула в знак солидарности.
— Спокойной ночи! — с облегчением расцеловала родителей, оставила по велению отца все двери открытыми и вернулась в комнату Астахова.
Сегодняшнюю ночь я проведу в его постели.
И судя по жгучему цепкому взгляду, которым меня наградил парень, стоило мне показаться перед его глазами, такая же мысль сейчас и в его голове.
ЛЁНЯ.
И я должен изображать гея и делать вид, что всё нормально?
Мало того, что весь ужин глава их бабахнутой семейки потешался надо мной, намекая, что я бракованный экземпляр и донимал вопросами, как я до такого докатился, так потом ещё и сверху гномиху предложил взять в жёны.
Они там у себя на огороде лука что ли пережрали?
Такую ахинею нести.
Когда перед глазами появилась Алиса и робко прошла к моей кровати, на секунду остолбенел. Не от вида её красных щёк и сцепленных пальцев, а от мелькнувшей мысли.
А с Ромкой у них всё серьёзно было? Их отношения дошли до секса? Он прямо об этом не рассказывал, но почему-то я был уверен, что да. До этого момента. Смотря на такую открытую стеснительность, на искренне девичье поведение, нехотя представил гномиху в объятиях друга и поморщился от злости.
Да ей же ещё восемнадцати нет. Никогда не задумывался о возрасте своих девчонок. У меня были и младше Алисы, когда я только начинал постигать азы секса. Но не сейчас, когда я чувствую себя зрелым парнем и маленькие девочки кажутся мне бесполыми существами. Запретными и сомнительными. Глаза и желание раскрываются у меня только, когда передо мной взрослый человек. Когда девушка официально признана перешедшей границу допустимости.
Нормально ли это?
Не знаю.
Но я такой.
Получается, что Ромыч придерживается другого мнения, раз позволил себе дотронуться…
Чёрт!
Загоревшее внутри желание отвернуться от Алисы не смогло побороть другое, заставляющее оценивать каждое её движение, пока она смущённо укладывалась на
И как бы это глупо не звучало, я понимаю друга. От неё просто невозможно оторвать глаз.
Куколка…
Отец Алисы невольно попал в точку, называя её этим словом.
Какие же тонкие у неё запястья. Маленькие руки не давали покоя их хозяйке и она нервно теребила край одеяла, пытаясь понять, укрыться или оставить всё как есть. Продолжать выставлять на обозрение полуголые ноги.
Кажется, гномихе не нравится моё молчание. Не нравится, что я продолжаю сидеть на подоконнике и пристально её рассматривать.
Я бы отвернулся. Правда. Но моя тупая башка увлечена созерцанием тонких линий, изящных изгибов, прорисовывающихся из-под натянутой майки и округлыми очертаниями, притягивающими взгляд дольше, чем положено.
Интересно, Алиса понимает, что вызывает у мужчин интерес ещё будучи не дошедшей до самой… спелости?
На первый взгляд кажется нелепой, но при рассмотрении понимаешь, что пора к окулисту.
Мне всегда нравились высокие и с богатыми формами девушки. Но почему-то на гномихе произошёл сбой пристрастий. Иначе, как обьяснить, откуда взялось сбивчивое дыхание и странное покалывание в пальцах, тянущихся прикоснуться к нежной коже девчонки.
Не справившись с секундным порывом, подошёл к ней и лёг рядом прямо в одежде.
— Никогда бы не подумал, что именно родители девушки заставят меня с ней спать… — прошептал я, любуясь блеском голубых глаз.
— Много на себя не бери, Астахов. — зыркнула в ответ гномиха.
— Ну как же? Ты же та, ради которой я брошу всех своих парней и женюсь по настоящей человеческой любви. — слегка перефразировал речь её отца. — Свидетели ещё будут? — кивнул на открытую дверь. — Или можем начинать? — коварно улыбнулся, когда в глазах девчонки зародилось понимание. — Нам ещё утром на балконе простынь со следами крови вывешивать…
— Это будет твоя кровь, идиот! — ругнулась Алиса, выдёргивая из-под меня одеяло и натягивая его по самый подбородок.
— Больше нечем удивить-то? — съязвил я, снова отгоняя образ гномихи и друга. Неприятное чувство царапнуло в груди и я принял это за обиду. Из-за этой вертихвостки я сгораю от тоски по дружбе с Ромычем, а она уже спокойно лезет в чужую постель.
— Пошёл ты, Астахов! — яростно процедила сквозь зубы она и уже собралась встать, но я вовремя успел поймать её за руку.
Ещё не хватало, чтобы она отцу пожаловалась. Разберусь с ней потом, сейчас требуется только пережить этот момент и дождаться ухода её родителей.
— Даже не думай. — дёрнул её назад, чувствуя, как бешено бьётся моё сердце, в унисон пульсу, пробивающемуся в жилке на худеньком запястье. — Я буду спать на полу.
С этими словами, рывком оказался у шкафа и перерыл все полки с бельём, что так аккуратно были сложены бабушкой. Нашёл пару каких-то одеял и побросал всё на пол. С непреодолимым желанием открутить гномихе голову, кое-как устроился на жёсткой поверхности и тяжко вздохнул, прислушиваясь к звукам, исходящим из соседней комнаты. Судя по лёгкому храпу, родители уже успешно восстанавливали силы после потрясения, что устроила их своенравная дочь.