Однажды на Диком Западе
Шрифт:
Бой. С первых секунд пошла настоящая заруба. Бизон отжимал меня к канатам, пытаясь попасть мне в лицо, а его кулаки так и свистели над моей головой. Он попал мне в плечо, отчего меня развернуло, а плечо онемело. Отскочив, я обратился к судье.
– Рефери, у него в руке свинец.
– Все чисто, Голландец, я проверял.
Было ясно, что рефери в курсе того, что Бизон "заряжен", получив мзду, поэтому мне ничего не оставалось делать, как драться дальше. В конце концов, я не мальчик для битья, и в моих кулаках достаточно сил, чтобы свернуть ему челюсть. Бизон оскаливается, идя на сшибку. Я отскакиваю в правую от Бизона сторону – очень неудобное для правши
Меня мажут вазелином, забивая кровь.
– Мик, как ты пропустил этот удар?
Пот в глаза попал, моргнул и получил. Он очень грязно боксирует.
– Мы подадим апелляцию за свинец.
– Он слабее ирландца, я побью его. Всё норма.
– Бизон, убей его, что ты церемонишься с ним.
– Не могу попасть в него, никогда не видел такую защиту.
– Применяй любые приёмы, но выиграй бой.
– Понял, тренер.
Снова бой и я обстреливаю противника с дистанции. О рвётся в клинч, но я двигаюсь, постоянно тыкая ему в лицо джеббом, а следом пробиваю тяжёлые прямые. Парень снова «поплыл», его глаза приобрели бессмысленное выражение, и я добиваю его. Снова рефери суетится, изображая бурную деятельность. Я быстро ухожу в угол. Только после 10 секунд суеты он начинает считать. Я тоже отдыхаю, пока Бизон лежит на настиле ринга. Он встаёт, я атакую, и парень вновь падает на колено от очередного хука. Он отступает, я прижимаю его в угол и расстреливаю на выбор – голова, грудь, печень или селезёнка. Гонг и Бизон очень тяжело бредёт к своему углу.
– Я не могу больше…
– Бизон, ты выйдешь в ринг и будешь драться. Или может больше в зал не приходить. Слюнтяи тут не нужны!
Он снова в центре ринга, я двигаюсь вокруг него, нанося несильные, но неприятные удары. Он ловит все их своим лицом. Затем он взрывается, накидываясь на меня, но получает прямой в челюсть, отчего обнимает меня в клинче. Я бью из-под его рук серией по животу и вовремя наклоняю лоб. Он ударяет меня своим лбом, целясь в нос, но попадает в мою лобовую кость – нам обоим очень больно.
Я отталкиваю парня и бью апперкот и прямой. Публика беснуется, видя тяжёлые удары, от которых сотрясается голова боксёра. От этих ударов парень с грохотом падает на настил, раскинув руки. Его уносят с ринга, а рефери поднимает мою руку вверх.
Я снова стою перед мистером Миллсом и его компаньонами.
– Хороший бой, Голландец. Ты не балерина, как о тебе пишут газеты, ты настоящая кувалда. Ты не разочаровал меня, и я сделал на тебе хорошие деньги, Мик Кирк. Готов ли ты встретиться с чемпионом?
– Без проблем, когда бой и, каков мой гонорар?
– Через две недели. Если победишь,
Меня поздравила моя группа болельщиков, а вся команда получила тысячу долларов за бой. На тотализаторе ставки были 1 к 3 против меня, так что я, поставив 5 тысяч, увеличил свой банковский счёт на 15 тысяч долларов. Боб и Пит также ставили на меня свои карманные деньги, которые я платил им за помощь в спаррингах и работе секундантами. Лучше пусть таким способом зарабатывают деньги, чем просто просят их у меня. Они также знают, что я оплачиваю их труд, пусть и спортивный. Так что оба пацана сняли с тотализатора по сотне долларов.
У меня брали интервью спортивные репортёры.
– Мистер Кирк, как вам бой?
– Рыжий ирландец мне показался боксёром с более крепким подбородком, чем Бизон. Но в любом случае, бой был тяжёлый и более кровавый. Сегодня я одержал победу над очень сильным и опасным соперником. Я рад, что победил.
– Ваши бои очень зрелищны, много крови и ударов. К тому же все ваши финты, когда соперник промахивается, очень эффектно смотрятся.
– Я стараюсь, чтобы мои бои нравились публике. К сожалению, сейчас бокс только в стадии формирования, поэтому много излишней жестокости. Нужно, чтобы были доработаны правила, нужны перчатки на руки, защитные шлемы на голову. Все это снизит риск травм.
После репортёров ко мне подошёл какой-то клерк.
– Мистер Кирк, вас приглашает за свой столик мистер Резерфорд.
– Кто это?
– Миллионер.
Мы прошли к столику, за которым сидели деловые люди и «дорогие» дамы.
– Моё почтение, леди и джентльмены. Вы хотели меня видеть?
Меня стала ощупывать дама средних лет, трогая за руки и проведя рукой по кубикам пресса.
– Какое мужественное лицо, какие бицепсы! Я напишу ваш портрет, мистер Кирк.
– Благодарю вас, леди…
– Миссис Хант, я художница, у меня на Бродвее картинная галерея. Но иногда я пишу картины для души.
– Весьма польщён, миссис Хант.
– Мистер Кирк, меня зовут Брайан Резерфорд, я содержу атлетический клуб. Я хотел бы, чтобы вы перешли тренироваться в него и выступать за мою команду.
– Весьма лестное предложение тренироваться в зале на Манхэттене. Мистер Резерфорд, дело в том, что мне почти сорок лет. Всю жизнь я дерусь на ринге и сейчас я просто устал. Я проведу два боя с чемпионом и завершу карьеру боксёра.
– Вы собираетесь закончить боксировать? А чем планируете заниматься дальше?
– Сейчас я зарабатываю деньги для своих планов, а затем буду их реализовывать. Планирую заняться мелким бизнесом. Мистер Резерфорд, я собираюсь провести бой с чемпионом, но если мне придётся подраться ещё с кем-то, на кого мне укажут, то я буду выступать за вас. Только решите этот вопрос с моим промоутером.
– Значит, это ваши последние бои… Я хочу, чтобы вы провели один бой в моем зале с моим чемпионом.
– Через субботу у меня бой с Гризли, поэтому мне надо восстановиться. После этого, если я буду вам ещё интересен, мистер Резерфорд, обговорим ваше предложение.
– Мистер Кирк, вы помните о моем пожелании? Скажем, встретимся в эту субботу?
Я повернулся к даме, напомнившей о себе.
– В субботу у меня домашние дела, миссис Хант, а в воскресенье я буду у вас, если вы свободны.
– Вы ставите мне условия! Хорошо, в воскресенье к 12 на Бродвее в моей галерее.
– Я буду. До свидания, леди и джентльмены.