Однажды разбитое сердце
Шрифт:
Что, если Марисоль знала, что Эванджелина любит Люка? Что, если она сознательно увела у нее парня, и вдруг это повторится вновь, если Эванджелине посчастливиться встретить на Севере новую любовь?
Рука девушки находилась на грани, не ведая, то ли стучать в дверь, то ли опуститься. Когда…
– Мама, пожалуйста… – Марисоль говорила не очень громко, но в узком коридоре стояла такая тишина, что Эванджелина могла расслышать ее слова даже через дверь. – Не говори так.
– Это правда, девочка моя. – Голос Агнес звучал словно патока. Слишком приторный, чтобы действительно быть приятным на вкус. – Ты позволила себе расслабиться в последние несколько месяцев. Только взгляни на себя. Твой цвет лица. Волосы.
Эванджелина распахнула дверь, не в силах больше слушать эти жестокие унижения.
Бедняжка Марисоль сидела на своей бледно-розовой кровати и в самом деле была похожа на завядшую ленту, хотя причиной этому, вероятно, была Агнес, раскритиковавшая только что дочь в пух и прах. Неважно, кем была или не была Марисоль, она такая же жертва Агнес. Но в отличие от Эванджелины Марисоль жила с этой ужасной женщиной всю свою жизнь.
– Где твои манеры? – завопила Агнес.
Эванджелине отчаянно хотелось возразить, что Агнес здесь единственная, кому недостает хороших манер и доброты душевной, а также некоторых других качеств. Но злить мачеху еще больше было не самой мудрой идеей в данный момент.
Вместо этого Эванджелина заставила себя произнести:
– Простите. Я пришла с новостями, которые, на мой взгляд, вы обе не прочь услышать как можно скорее.
Агнес немедленно сузила глаза.
Марисоль украдкой вытерла свои.
А Эванджелина еще больше уверилась в том, что поездка на Север на Нескончаемую Ночь – именно то, в чем они с Марисоль нуждались. Марисоль, возможно, нуждалась даже больше. Эванджелине не верилось, что у нее промелькнула мысль не приглашать ее. Глядя на Марисоль сейчас, она представить не могла, как сводная сестра вообще могла бы помыслить о том, чтобы увести у нее Люка, – и даже если бы она сделала это, разве не Люка следовало в этом винить?
– Ну? – спросила Агнес. – В чем дело, девчонка?
– Сегодня я встречалась с императрицей, – объявила Эванджелина. – Наследный принц Великолепного Севера устраивает бал, и императрица просила меня стать послом Меридианной империи. О транспорте, жилье и одежде уже позаботились. Я уезжаю через неделю и хочу взять с собой Марисоль.
Марисоль засияла так, словно Эванджелина подарила ей букет звезд, исполняющих желания.
Но Агнес не проронила ни слова. Весь ее вид отражал смутную тревогу, как будто увидела привидение или заглянула внутрь своего злобного сердца.
Эванджелина почти уверилась, что услышит отказ, когда мачеха разомкнула свои поджатые губы. Но вместо этого голос Агнес вновь сделался сладкозвучным, и она, хлопнув в ладоши, воскликнула:
– Какие замечательные вести! Конечно, ты можешь поехать и взять с собой Марисоль.
Часть 2. Великолепный Север
11
Долгие четырнадцать дней вокруг были лишь темные волны, сероватая морская пена да кусачие соленые брызги. А затем, словно выхваченные из одной из маминых сказок, рассказанных на ночь, перед Эванджелиной предстали заснеженные изгибы Арки Главных Врат, что стояла у самого въезда на Великолепный Север.
Сотканные из гранита с вкраплениями голубого мрамора и возведенные в высоту, словно башни замка, обточенные ветрами колонны арки были высечены в виде русалок с трезубцами в руках, которые пронзают резные фигурки людей подобно тому, как гарпун моряка пронзает рыбу. Спины людей были изогнуты, а руки – вытянуты вперед, растягивая ленту с текстом, образующую вершину огромной арки.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ СЕВЕР!
ЗДЕСЬ ЖИВУТ ИСТОРИИ
– Она даже больше, чем я себе представляла, – сказала Марисоль. Ее светло-каштановые волосы блестели, а нежное лицо налилось наконец здоровым румянцем. Недели, проведенные в море, пошли ей на пользу. Первые несколько дней на борту корабля она слишком нервничала, чтобы покинуть свою каюту. Но с каждым днем она все отважнее выбиралась наружу и сегодня уже ютилась рядом с Эванджелиной возле релинга [7] .
– Здесь нам нужно замолчать? – прошептала она.
Эванджелина с улыбкой кивнула, довольная, что сводная сестра начинает верить в северные истории так же, как и она сама. Во время их путешествия Эванджелина ничуть не удивилась, узнав, что Агнес за все детство Марисоль не рассказала дочери ни единой истории. Так что Эванджелина поведала девушке сказки, услышанные от своей матери, включая и ее предостережения о въезде на Север:
7
Релинг – корабельный термин, обозначающий борта на судне.
«Не произноси ни единого слова, проезжая через Арку Главных Врат. Древняя магия Севера не в силах пересечь его границ, но попытки ее никогда не прекращаются. Она скапливается вокруг Арки Врат, и стоит лишь заговорить, проезжая мимо, как магия украдет твой голос, а потом воспользуется словами, чтобы заманить ничего не подозревающих путников и с помощью них ускользнуть в другие части света».
Должно быть, это был распространенный миф, или каждого на борту так же, как и Эванджелину, заворожило происходящее вокруг, потому что корабль проплыл под аркой в полной тишине.
Воздух по ту сторону был холоден, точно лед, и пронизан облаками, висевшими столь низко, что Эванджелина почувствовала их вкус.
– Жаль, что мы не можем плыть быстрее, – проворчал один из матросов. – От этой части пути у меня всегда мурашки по коже.
Плеск волн утих, а близлежащие облака заслонили собой солнце, скрывая их корабль в тени, пока он бесшумно рассекал участок моря, известный как Шеренга Доблестей – кладбище первой королевской семьи Севера.
Древние памятники Доблестям были именно такими, какими их описывала мама Эванджелины. Стоявшие по колено в серо-голубых водах, статуи вздымались вровень с аркой, и каждый их сантиметр был вырезан столь искусно, что создавалось впечатление, будто они носили доспехи или украшения – за исключением голов, которых не было ни у одной из фигур. И все же, когда корабль проходил мимо, Эванджелина услышала их голоса, а может, это были голоса, украденные у тех путников, что пересекали эту арку раньше.
«Освободи нас», – прохрипели они.
«Возроди нас».
«Помоги нам».
«Мы можем…»
Эванджелина не расслышала остальной части мольбы, когда корабль прибыл в доки Валорфелла, и все занялись высадкой на берег.
– Мисс Фокс? Мисс Турмалин? – позвала седовласая женщина в платье цвета морской волны с серебристой нижней юбкой и поясом, на котором висело несколько перевязанных свитков. – Меня зовут Франжелика. Я сопровожу вас в ваши покои и позабочусь о том, чтобы мисс Фокс успела на ужин сегодня вечером.