Однажды в Хамовниках
Шрифт:
– Зато у нас на Усачёвском новые места появляются как грибы после дождя. И все такие классные! – продолжала Лиза.
«Выживут только Хамовники», – неожиданно вставила свою реплику Ася.
Андрей, уныло щупавший вилкой запечённую курицу, вдруг засмеялся и внимательно взглянул на Асю: «А что? Неплохой получился бы сиквел».
Андрей и Ася начали увлечённо обсуждать кино. Андрей фонтанировал остроумными замечаниями, называл с десяток имён режиссёров и названий фильмов, которые Ася, к его удивлению, прекрасно знала.
Теперь настал черёд Елены и Лизы скучать, однако долго это не продолжалось. Ася посмотрела на часы и сказала: «К сожалению, мне пора. Хочу успеть на вокзал пораньше, чтобы не добираться на последней электричке. Контингент там уж больно специфический». Слово «специфический» она произнесла с такой интонацией, что у Андрея не было никаких сомнений в том, что Ася цитирует горячо любимый им монолог Райкина.
– Не беспокойтесь, Ася, я вас отвезу, – быстро ответил Андрей.
Елена с Лизой не особо удивились такому жесту главы семейства.
Андрей отправился искать ключи от машины. На обратном пути он встретил Елену. «Мог бы ей такси заказать. Чего тебе за полночь в такую даль таскаться? Ну, или Виталика вызови», – предложила она.
Андрей с укоризной посмотрел на жену: «Вызвать ей такси – показать, что она сама не сможет за него заплатить. Довольно унизительно, не находишь? А Виталия я отпустил пару часов назад. Он мой водитель, а не слуга».
«И то верно», – согласилась Елена.
По пути в общежитие Андрей поймал себя на мысли, что изо всех сил пытается произвести впечатление на Асю. Ему очень хотелось, чтобы этот вечер не заканчивался. Андрей не любил быстрой езды, но тут он превзошёл сам себя – иногда казалось, что машина просто остановится посреди дороги. Андрея переполняла радость понимания – каждое его высказывание находило живой отклик. Ему было невероятно легко с Асей, будто он знал её много лет. Наконец они доехали до гигантского и очень неуютного здания подмосковного общежития. Ася поблагодарила Андрея за помощь, попрощалась и открыла дверцу машины.
– Ася, мы ещё увидимся? – с надеждой в голосе выпалил Андрей.
– Конечно. Приходите к нам на выпускной.
Выпускной у их курса должен был состояться только через два с половиной года, и такой ответ был непрозрачным намёком на то, что скорой встречи ждать не стоит.
Андрей растерянно повторил за ней: «Да, да, на выпускном».
– Доброй ночи, Андрей Матвеевич! Ещё раз спасибо, – сказала Ася, захлопнув дверь автомобиля. Андрей смог только вежливо кивнуть в ответ.
Андрей не делал резких движений и не пытался вновь встретиться с Асей. Но что-то изменилось в нём. Впервые за долгие годы он увидел, что бывает по-другому: без пустого молчания, когда нечего друг другу сказать, и вымученных вечерних разговоров о погоде и мировых новостях. Даже Елена заметила эту перемену в Андрее: «Андрюш, у тебя испортился аппетит. Пора записаться к Марку Давидовичу». Но едва ли гастроэнтеролог, даже такого высокого класса, каким, несомненно, являлся Марк Давидович, смог бы решить сердечные дела Андрея. За это не взялись бы даже лучшие кардиологи.
Андрей несколько раз ездил к университету. Он часами стоял перед зданием: наблюдал, как Ася смеётся в компании однокурсников по дороге к метро и бегает между парами в соседнее кафе. Постепенно Андрей принял своё незавидное положение тихого воздыхателя. За свою жизнь он научился смирению, поэтому особых усилий ему для этого не потребовалось.
Нельзя сказать, что у Андрея был большой опыт любовных переживаний. Первые романтические чувства он испытал в старших классах. Андрей влюбился в Свету, парикмахера, которая делала ему модную причёску маллет. Света носила большие круглые серьги и курила синий L&M, оставляя на сигаретах следы яркой помады. Длинные вьющиеся волосы девушки вскружили голову Андрею, и он раздобыл у разговорчивых коллег Светы её домашний номер. Андрей долго собирался с духом. Как-то вечером трясущимися руками он набрал её номер и договорился о встрече. Андрей подарил Свете роскошный букет, на который ушла половина стипендии. Они посмотрели какой-то американский фильм класса «B» в местном кинотеатре, во время которого Света смачно лопала пузыри от жевательной резинки и была немногословна. Но Андрей уже создал себе идеальный образ, ничего общего не имеющий с настоящей Светой. Она казалась ему строптивой Кармен, загадочной Радой и романтичной Эсмеральдой одновременно. В его сознании сплелись воедино образы всех роковых красавиц, которых он видел в кино и о которых когда-то читал. И эти неземные грёзы материализовались в виде вполне себе земной, можно даже сказать приземлённой, Светы. Ограниченность и немногословность этой девушки Андрей воспринимал как загадочность, а бескультурье принимал за пылкий нрав. В общем, любой её недостаток он с лёгкостью обращал в достоинство. Закончилась их история довольно прозаично. На третьем свидании окрылённый любовью Андрей провожал свою Эсмеральду до беляевской шестнадцатиэтажки. Как и полагается сказочной героине, Света жила в «башне». У подъезда, позвякивая ключами от «девятки» цвета «мокрый асфальт», их поджидал Рома Кассетник, который, как оказалось, уже год встречался со Светой. Рома был типичным «любером», сколотившим первый капитал на крышевании палаток с электроникой. Завсегдатай качалки, широкоплечий Рома постоянно сутулился при ходьбе и при должном воображении отдалённо напоминал Квазимодо. После встречи с Кассетником у Андрея были разбиты нос, губа и иллюзии по поводу дальнейших романтических отношений со Светой. Андрей, сам того не зная, стал катализатором нового витка начавшего было угасать романа Светы и Кассетника.
Следующей музой Андрея стала Вероника, вокалистка группы, которая играла с ним на одной репетиционной базе. У Вероники был тихий тонкий голос, она постоянно жестикулировала, а её изящные запястья украшали разноцветные фенечки. Она была непредсказуема: Вероника могла пропасть на месяц, а потом вернуться как ни в чём не бывало. Они встречали рассвет на пустом колесе обозрения, которое сторож парка услужливо запускал для них за бутылку
– Привет, Андрюша! – радостно сказала она. Её глаза скрывали янтарные линзы солнцезащитных очков. Вероника сказала это так невозмутимо, как будто Андрей пару часов назад отлучился в булочную и вернулся со свежей выпечкой.
– Я к тебе приехал, – нерешительно констатировал Андрей, не зная, что можно сказать в такой ситуации.
– Андрюша, я не вернусь. Мне здесь хорошо. Так спокойно. Я себя нашла. Но я рада, что ты приехал. Кстати, ты не мог бы одолжить мне ещё немного денег?
Андрей заторможенно достал из кармана скомканные бумажки и протянул их Веронике, предусмотрительно оставив себе деньги на обратную дорогу.
…Андрей смотрел на однообразный пейзаж из окна электрички. В глубине души он был даже рад, что всё так закончилось. Вероника привнесла в его жизнь чересчур много сумбура и неопределённости. А этого Андрей категорически не любил.
После встречи с Женей у него была череда мимолётных романов. Но ни один из них не был сколь-либо значимым для Андрея, который ценил надёжность и основательность.
Лена была надёжной. Пожалуй, на этой надёжности зиждился их многолетний брак. Москвичка, из хорошей семьи, её относили к числу «мажоров» на факультете, хотя ни с кем из их «золотой молодёжи» она не общалась. Лена была одной из тех неприметных студенток, о которых однокурсники едва ли смогут сказать пару слов, рассматривая фотографию в выпускном альбоме. Отношения Лены и Андрея развивались плавно и спокойно. Череда постигших Андрея любовных неудач и нежелание быть одному заставляли его цепляться за Лену, на которую раньше он даже не обращал внимания. Отношения с Женей, самые глубокие любовные переживания в жизни Андрея, как ни странно, ещё больше убедили его в том, что жениться на Лене будет очень правильным решением. Познав глубину настоящих чувств, Андрей твёрдо решил, что они непременно сопряжены со страданиями и дискомфортом. И лучше держаться от них подальше. Лена же в окружении стремительно выходящих замуж однокурсниц очень не хотела от них отставать. Строгий отец забраковал всех Лениных кавалеров, коих, по правде сказать, было не так уж много. Он был уверен, что им была нужна исключительно московская жилплощадь и карьерные перспективы, которые легко мог им обеспечить влиятельный тесть. Андрею же удалось расположить к себе всю Ленину семью, включая недоверчивого отца.
Наверное, история с Асей так бы и закончилась ничем, если бы в дело не вмешался случай. Аксентьев отправил Андрея на отраслевой форум, который проходил в огромном выставочном центре на окраине города. Андрей не горел желанием туда ехать, но больше отправлять было некого. Кроме того, в нагрузку Аксентьев откомандировал на форум Фёдорова, молодого специалиста из их отдела, который должен был помогать Андрею. Однако, похоже, в тот день помощь требовалась самому Фёдорову. Он чудовищно опаздывал, а телефон его был недоступен. А ведь именно на Фёдорова возлагал свои надежды Андрей. Встретившись со всеми деловыми партнёрами, он хотел поскорее сбежать, оставив подчинённого скучать на опостылевшем форуме.
Андрей слушал очередную нудную презентацию и параллельно лопал разноцветные шарики на экране своего телефона с таким ожесточением, что казалось, экран вот-вот треснет. Фёдоров внезапно сам вышел на связь. «Андрей Матвеевич, я на ресепшне. Документы забыл. Не пускают. Встретьте, пожалуйста», – лаконично описал Фёдоров свои злоключения в сообщении. В отличие от рабочей, личная жизнь Фёдорова была крайне насыщенной, поэтому Андрей ничуть не удивился такому повороту. У Фёдорова не было ни большого ума, ни усидчивости, зато был влиятельный дядя, который попросил Андрея пристроить непутёвого родственника в свой отдел. Андрей, как опытный стратег, быстро сообразил, что потери от разрушительной деятельности Фёдорова будут не так велики, чтобы из-за этого портить отношения с его высокопоставленным дядей. Он быстрым шагом шёл к стойке ресепшн, чтобы пропустить Фёдорова и сдать нерадивому подчинённому вахту. Помятое лицо молодого человека красноречиво свидетельствовало о том, что вчерашний День взятия Бастилии явно прошёл не впустую. Фёдоров сжимал в руке бутылку минералки и что-то усиленно доказывал девушке с ресепшен. Андрей подошёл ближе: «Здрасьте, Андрей Матвеевич», – радостно произнёс Фёдоров. Беседовавшая с ним девушка повернулась к Андрею.