Однажды в мае
Шрифт:
А там, на площадке, Галина с командиром танка танцует лезгинку. В спецовке и тяжелых ботинках Пепика она пляшет необычайно легко, красиво сложив руки перед собой.
Увидев Пепика, Галина
— Товарищ капитан, — сказала она на хорошем русском языке, — это он подбил первый эсэсовский танк фауст-патроном!
Советский танкист обнял Пепика и расцеловал его в обе щеки.
— Герой! Эх, какие ребята чехи!
Молодой капитан, на голову выше Пепика, притронулся к груди, быстро отстегнул что-то и, не успел Пепик прийти в себя, энергично втиснул ему в руку разноцветный эмалированный значок:
— Возьми! Ты настоящий гвардеец!
Гошек хотел спрыгнуть с танка, сказать капитану, что это его пропавший сын, который причинил родителям столько хлопот, но у него не нашлось слов: у него опять неудержимо полились эти противные слезы, но он улыбался, а сердце билось так сильно, точно хотело выскочить из груди.
— Пора ребята! — закричал капитан, вскочил на танк и замахал рукой своим солдатам. — Прага ждет! Вперед! В последний бой!
Все танкисты легко, словно все еще танцуя лезгинку, забрались в танк. Гошек почувствовал, как сильная машина задрожала у него под ногами, услышал громовое «ура», заглушившее рокот моторов, но разглядеть ничего не мог.
Только когда он снова вытер глаза рукавом и оглянулся, то увидел Марию, махавшую ему рукой где-то далеко в толпе, а среди запруженной людьми дороги — Пепика, В правой руке он держал значок, только что подаренный ему советским капитаном.
«Гвардеец!» — повторял про себя Гошек новое слово, стараясь его запомнить, чтобы дома сказать его Марии и Пепику. — «Гвардеец!», «Гвардеец!» — И, радуясь за своего непослушного сына, он произнес еще одно слово:
— Молодчина!