Одни в горах
Шрифт:
— Кто бы они ни были, — предположил Тайрел, — это люди из Канады. По крайней мере, те, с которыми я разговаривал. Похоже, что Логан о чем-то узнал и угрожает им большим разоблачением.
Я допил кофе, сел на лошадь и отправился в свой лагерь. Мы договорились о месте встречи, которое Тайрел приметил еще накануне.
Бренди стоял на страже, и я сообщил ему о том, что утром мы снимаемся с места.
— Здесь все спокойно, — доложил он, а потом спросил: — Мистер Сэкетт? Я не очень опытен, и кое-что мне непонятно. Почти все стадо состоит из бычков, почему же вы называете их коровами?
— Просто
Я улегся спать с легким сердцем и впервые за несколько последних дней спал спокойно. Тайрел и Оррин были живы и рядом, а завтра мы должны воссоединиться. Большую часть моей жизни я скитался в одиночку, даже если входил в различные компании, все равно по существу я оставался один. А теперь братья вместе со мной, и это обстоятельство делало меня чертовски счастливым.
Они много пережили в жизни. Тайрел был женат, имел собственное ранчо. Оррин выучился на юриста, получил разрешение на частную практику и даже стал заниматься политикой. Он самый образованный из нас, и достигнутое для него не предел.
Мы собрали все стадо в низине, окруженной холмами, и наши ребята наконец съехались вместе. Я заметил, что Джилкрист сразу же подъехал к Бизону, и они долго о чем-то говорили. Флеминг пару раз проехался мимо них, не останавливаясь, хотя мне показалось, что они и ему успели что-то передать.
Мы пустились в путь на рассвете, но сначала дали животным возможность спокойно попастись и только после этого погнали стадо с привычной для нас скоростью. В полдень сделали передышку, выпили кофе и поели мяса. Потом отправились дальше: два-три часа давали животным возможность спокойно попастись, потом два-три часа подряд гнали их, пока они не уставали снова. Таким образом мы проходили двенадцать миль за день, не позволяя скоту слишком переутомляться. Конечно, мы меняли направление в зависимости от качества травы и наличия воды поблизости.
Беспокоило меня лишь одно, что те, кто пытался нас остановить, вряд ли откажутся от своей цели, и в следующий раз мы встретимся скорее всего с более опасными людьми.
Кроме того, по словам Баптиста, впереди места еще более дикие и труднопроходимые по сравнению с теми, что мы уже преодолели. Пока у нас еще не возникало трений с индейцами, не считая того случая в Дакоте. Но следы индейцев мы изредка встречали на своем пути.
Индейцы не имели понятия о границах и странствовали, где хотели. Правда, каждое племя знало свои владения, охотничьи угодья, но случалось, что более сильное племя выбивало с насиженного места более слабое.
Форт-Карлтон, или, как его еще называли, Карлтон-Хаус, находился в нескольких днях езды к северу. Оттуда мы могли отправиться сразу на Запад, через горы, и так быстро, как позволяло бы состояние стада. Ранее этот край называли Страной Принца Руперта, — обширная и очень живописная страна стала теперь яблоком раздора из-за стремления Луиса Райэла установить здесь временное правительство.
Мы мало что знали о сути спора, только отдельные детали, да и не хотели вникать в то, что нас не касалось. Мы лишь догадывались, что некоторые американцы и канадцы надеялись заполучить в собственность эти
Лин снова стал поваром, Баптист лишь помогал ему готовить и в основном правил лошадьми, сидя в повозке.
— Берегите лошадей! — предупредил он меня. — Местные индейцы сейчас на тропе войны. Они могут украсть их у вас.
Прямо скажем, своевременное предупреждение, ведь нам и так не хватало лошадей. Мы надеялись приобрести еще несколько в Форт-Карлтоне, но Баптист покачал головой в знак сомнения.
— Там мало лошадей, да и те плохие. — Он помолчал, потом посмотрел на меня. — Ты хороший наездник. Здесь есть место, где водятся дикие лошади, но и медведей там полно! Очень большие медведи! И хитрые! Это место называют Коварные холмы.
День за днем мы продвигались на север, длина наших дневных переходов зависела от качества травы. Кое-где прошли дожди, и трава выросла сочная и высокая, но попадались такие равнины, где все чахло из-за отсутствия воды. Зато соляных болот и песчаных холмов было хоть отбавляй. Бизоны встречались часто. Мы охотились на них, оленей и горных баранов, и мясо не сходило у нас со стола.
Волки от нас не отставали. Они брели за стадом в ожидании подходящего момента, чтобы напасть на зазевавшегося бычка, и это им несколько раз удалось. Однажды бычок полез в болото, чтобы напиться, и завяз там. Тайрел пришпорил лошадь и поспешил на его испуганный рев. Но волки все же опередили его. Одного он уложил тут же, когда тот уже вцепился животному в загривок. Однако было уже поздно, и капитан пристрелил бычка, прекратив его мучения.
Мы разбили лагерь в Коварных холмах, когда внезапно на нас навалились неприятности.
Бренди как раз подошел за своей порцией кофе, а Джилкрист и Бизон сидели у костра, греясь перед ночным дежурством. Мы с Оррином только что вернулись в лагерь после вечернего дозора, и Оррин уже спешился и распрягал лошадь. Мы стояли под деревьями, и от костра нас не было видно. Лин хозяйничал у огня, Баптист чинил разорванное лассо.
Капитан и Хани тоже подъехали, а Тайрел, Флеминг и Шорти пасли стадо.
Так вот, Бренди прихрамывал. Он упал с лошади, когда напали бизоны, и повредил ногу, но ничего нам не сказал, и мы бы так и не узнали об этом, если бы не тот случай. Бренди весь день провел в седле и теперь заметно щадил ногу, стараясь на нее не наступать. Многие из нас пострадали, но мы воспринимали это спокойно, как неизбежные издержки нашей работы.
Вдруг Бизон взорвался:
— В чем дело, маменькин сынок? Хочешь, чтобы мы тебя пожалели?
— Ничего подобного. Я работаю наравне со всеми.
Бизон выхватил сук из сложенных на ночь дров.
— Где болит, парень? Здесь? — И ударил Бренди по больной ноге.
Бренди резко повернулся к нему.
— Брось сук, Бизон, и перестань меня донимать, понял?
— Или что? — хихикнул Бизон.
Оррин появился из-за дерева.
— Или будешь иметь дело со мной.
— Это мое дело, мистер Сэкетт, — возразил Бренди. — Я разберусь с ним.
Бизон был в два раза здоровее Бренди и на много лет старше. Оррин выступил вперед.