Однокла$$ник, который знал все
Шрифт:
– Мы действительно вас разыграли, – подтвердил профессор, снял очки и принялся протирать стекла платком. – Я же вам сказал: мы вас тестировали. Грубо говоря, проверяли степень вашей алчности. Толстая рукопись, которую вы приняли за диссертацию, была обыкновенной лекцией, банальной перепечаткой из учебника по аэродинамике.
– Но как же?! – опешил я, не желая верить словам профессора. – А как же звонок из Франции? Письмо из США? Не надо меня сейчас
– Звонок из Франции был произведен из моей квартиры, – пояснил профессор. – Я был уверен, что первый сигнал вы не станете тщательно проверять. А вот что касается письма из США – то здесь все честно.
– Ну, вот, – с облегчением произнес я. – А вы говорите…
– Честно то, – перебил меня профессор, – что оно действительно пришло из США. Но не из НАСА!
– Да я же сам туда звонил! – слабеющим голосом произнес я.
– Вы звонили в скромную вашингтонскую квартиру, где проживают родители Вити Чемоданова, – ответил профессор. – И его мама, Галина Павловна, успешно разыграла вас. Вам очень хотелось верить в огромные деньги из НАСА, и вы поверили.
– Нет, – прошептал я. У меня потемнело в глазах. – Нет, это ложь. Вы… вы нарочно так говорите, чтобы заграбастать мои деньги!
– Никаких восьмисот тысяч и должности главного инженера не существует, – подтвердил Чемоданов. – Это все блеф.
– А куда же ты намылился лететь, если не в НАСА!
– К маме и папе, – спокойно ответил Чемоданов. – Знакомить их с моей женой.
И он с любовью обнял Настю за плечо.
Мне казалось, что я сейчас упаду в обморок. Я все еще отрицательно крутил головой, безумными глазами глядя на троих мошенников.
– Я вас искренне любил, молодой человек, – сказал профессор, поднимая с пола чемодан. – Я много раз звонил вам, представляясь вашим другом, уповал на вашу совесть и порядочность. В общем, давал вам шанс избавиться от греха, сказать Насте о деньгах, разделить с ней свою радость. Но вы скрыли от нее свои дела с Америкой. Значит, ваши намерения были нечисты. Признайтесь, что я говорю правду.
Я схватился за голову и тихо завыл.
– Кругом ложь, – бормотал я. – Кругом ложь…
Вдруг я вспомнил про Календулова.
– Стоп! – сказал я. – Но мой научный руководитель мне лично сказал, что диссертация замечательная! Он что – идиот, не способный отличить лекцию от диссертации?
– Он не идиот, – возразил профессор. – Он начальник склада технических средств обучения. Он сделал и сказал вам то, о чем я его попросил.
– А Лавров из милиции? Секретные
– А вот Лавров из милиции настоящий, – кивнул профессор. – Правда, он давно уволен из органов и работает в наградном отделе. Он мой давний друг и тоже сыграл небольшую роль в нашем милом спектакле.
– Нам пора на регистрацию, – сказал Чемоданов.
– Вы преступники! – хрипло сказал я. – По вам тюрьма плачет!
– Почему мы преступники? – удивилась Настя. – Никто тебя не заставлял покупать у Чемоданова старую лекцию. Мы же не виноваты, что ты такой глупый, что не смог отличить лекцию от диссертации.
– Я глупый? – пробормотал я. – Разве я глупый?
– Очень, – с сочувствием ответил профессор и первым устремился к стойке таможенного контроля.
Я ухватился за край стола, иначе упал бы. Настя на мгновение задержалась возле меня.
– Прощай, – сказала она и поцеловала меня в щеку. – Я не буду думать о тебе плохо. С тобой в моей жизни связано самое светлое.
– Издеваешься? – с умирающей надеждой произнес я.
Настя отрицательно покачала головой.
– Я говорю правду. Ведь благодаря тебе мы с Чемодановым смогли обрести друг друга и организовать такую замечательную свадьбу.
Не помню, как я вышел из аэропорта. Не помню холодной промозглой ночи, ветра и мокрого снега в лицо. Я пришел в себя и стал соображать лишь тогда, когда меня кто-то схватил за руку.
Я обернулся и увидел Зою. Она плакала.
– Мне тебя жалко, – произнесла она и повязала мне на шею свой шарф, пахнущий чем-то солнечным и радостным.
– Откуда ты здесь? – равнодушно спросил я.
– Я следила за ними…
– Они мошенники.
– Я знаю.
Она обняла меня и повела на остановку автобуса.
– Директор простил тебя, – всхлипывая, говорила она, – и восстановил на работе. Обещал помочь с квартирой. С завтрашнего дня выходи… Сереженька, миленький, давай начнем все сначала? У нас с тобой все будет хорошо. Вот увидишь. Сначала поживем у меня – хоть в тесноте, зато в согласии. А потом купим отдельную квартиру, мебель, родим ребеночка…
Она еще что-то нежно ворковала мне на ухо, а я все быстрей и быстрей шел вперед, чувствуя, что на меня обрушилось новое, волшебное чувство. Мне казалось, что я стал легким, как снежинка, и взлетаю над землей, и ветер играет мною, а я лечу, кувыркаюсь, и все тяжелое, черное, что вынуждало меня ползать, осталось где-то внизу, среди грязных талых сугробов.