Одноклассница.ru
Шрифт:
– Тарас… я думаю, что Клим жив. Ты помнишь Клима Иноземцева? Я хочу найти его. Но это ничего не значит… Я люблю тебя, мне просто жалко его мать…
– Где ты была сейчас?
– На Переведеновском кладбище. Его там видели в последний раз…
– Когда? – быстро перебил Тарас.
– Двадцать лет назад…
– Ой, черт побери… – Он сморщился, схватился за голову, глядя на жену с тоскливым ужасом. – Ника, ты что, спятила?.. Какой хренью ты занимаешься?
– Я знаю, это очень глупо… Но я не
– А голосов ты не слышишь? – резко спросил Тарас. – Чокнутая. Нет, я все последнее время чувствовал, что с тобой что-то не так… Это твоя работа виновата!
– Нет, Клим, работа тут ни при чем… – пролепетала Вероника.
– Я не Клим, я Тарас! – страшным голосом заорал муж. – Совсем плохая…
Вероника зажала ладонями уши. Тарас сел рядом с ней, резко дернул ее руки вниз.
– Слушай меня… Сейчас все помешались с этими одноклассниками, прямо вакханалия какая-то… Но это все ерунда. Люди зажрались, им просто делать нечего… Хочешь знать правду о Климе?
– Да-а, – прошептала Вероника, завороженно глядя Тарасу в глаза.
– Клим Иноземцев – убогий урод. Я с ним общался в школе, если помнишь…
– Почему ты так говоришь?
– Потому что ты его идеализируешь. А он был пустым, скучным, занудным, тупым типом. Абсолютно никчемным и бесполезным созданием. Ты была в него влюблена, как я понимаю? Так вот, любить там было нечего. Мы об этом никогда не говорили с тобой, а надо бы… Мало ли кто кого любил в юности!
– Ты любил Лилю Рыжову, я знаю.
– Да, было, – в лице Тараса ничего не дрогнуло. – Я тебе даже больше скажу: она – моя первая женщина. Но сейчас она мне до лампочки, потому что у меня есть ты. И тупой Иноземцев тоже должен быть тебе до лампочки, потому что у тебя есть я!
– Так и есть, Клим, так и есть…
– Я не Клим, я Тарас!!!
– Ой…
– Клима Иноземцева нет в живых. Я тогда давал показания… Тебе надо было сразу спросить меня. Я единственный, кто знает правду.
– Я говорила с его матерью недавно… Она не верит, что Клима нет в живых. Он не мог просто так уйти из дома!
– Еще как мог! Чокнутый, себе на уме… А мать… Ну что с нее возьмешь? Ей легче так думать, что он жив, что он был славным мальчиком, – ну и пусть думает!
– А что с ним случилось?
– Он просто ушел из дому. Надоело ему все…
– Но он не мог…
– Еще как он смог! Он мне сам сказал, что собирается в дальние страны. Убогий же… Сбежал, потом, поди, зарезали его где-нибудь на вокзале. Или в рабство к чуркам продали!
– Да?! А если… он еще жив?
– Опомнись, Ника! Чудес не бывает.
Вероника затихла. В голове была путаница.
– Я устала…
– Ложись
– Да…
– А если бы поговорила, то разочаровалась бы, я гарантирую. Убогий, тупой, скучный тип, – словно заклинание, повторил Тарас. – Он доконал бы тебя… А я тебя люблю. Ты знаешь, например, что я не изменил тебе – ни разу?
– И я…
– Эх ты, горе мое… – Тарас с силой прижал жену к себе. – Ты просто своего счастья не понимаешь. А какой крокодилицей стала Лилька… брр! Тебе не приходит в голову, что если бы ты сейчас встретила Клима, то он тоже показался бы тебе крокодилом?
– Да, да…
– В одну реку не войдешь дважды. Прошлое не вернешь. Гони прочь ты этих призраков из прошлого…
В обеденный перерыв Вероника набрала пароль с твердым желанием выйти из «Однокашников. ру». Стереть всякое напоминание о себе…
Высыпалась куча сообщений от бывших одноклассников.
Вероника не собиралась их читать, но последним было письмо от… Саши Мессиновой. Эффектная брюнетка тридцати одного года в пурпурном платье для коктейлей. Дочь Андрея Максимовича.
«Вероника, здравствуйте! Папа совсем плох. Приходите попрощаться. Он все время вспоминает вас. Именно вас…»
Далее следовал подробный адрес.
Бывший классный руководитель – это святое. Учитель, которому она многим обязана.
«Совсем плох… Боже, как жалко! Надо съездить… не из-за Клима, а просто…» – подумала Вероника.
И сразу же после работы поехала по указанному адресу.
Дверь ей открыла Саша – чуть полноватая, с энергичным круглым лицом, копной великолепных волос.
– Я – Вероника Одинцова… Получила ваше письмо.
– А чего фото не выставили на сайте? – вместо приветствия поинтересовалась Саша. – Ну да ладно… Проходите. Папа был немного не в себе после того вечера. Даже не ожидал, что его бывшие ученики помнят о нем, любят… Приятно ему было.
– Да, он замечательный человек, – кивнула Вероника.
– Сказал, что Вероника Одинцова пошла по его стопам… Вы тоже учитель химии?
– Не совсем… Я медик, биохимик. Но все оттуда, из детства пошло…
– А… Проходите в комнату. Только не пугайтесь – папа совсем плох.
Они прошли в просторную светлую комнатку. В углу, на кровати, лежал под простыней Андрей Максимович. Вернее – кости, обтянутые зеленоватым пергаментом. От прежнего Андрея Максимовича остались одни только глаза.
– Папа, Вероника Одинцова пришла! – с преувеличенной радостью воскликнула Саша Мессинова.