Одноклассники. История в XIV уроках
Шрифт:
Владек. Мы поселились под Варшавой, в пансионате «Золотая осень». Никто об этом не знал. Медицинское обслуживание, завтрак, обед, ужин, телевизор — пятьдесят шесть каналов…
Марианна. А главное — ванная. Отдельно ванна и душ. Как у дяди Мойше до войны. Впервые за шестьдесят лет я сняла с себя деревенские тряпки, развязала платок и хорошенько выкупалась.
Владек. Мы отнимали друг у друга телевизионный пульт.
Марианна. Владека интересовали только репортажи про него самого и боевики…
Владек. Марианка без конца смотрела документальное кино
Марианна. К счастью, он отвлекся на лечение.
Владек. Это был рак легких.
Марианна. Я же говорила: не кури столько.
Владек. Меня обследовали специалисты. Профессора. Но время было упущено. Однако я решил дотянуть до шестидесятой годовщины и открытия нового памятника.
Хенек. По телевизору я увидел, что Владек приехал на открытие памятника, но ни я, ни мои прихожане в этом паноптикуме участия не принимали.
Владек. Я сидел в первом ряду. Рядом — президент, посол, мэр, депутаты сейма, сенаторы, актеры.
Хенек. Зато я встретил своего одноклассника, теперь он раввин в Ныо-Иорке… Абрамек Пекарь, ныне Бейкер.
Абрам. Я зашел к Хенеку в плебанию.
Хенек. Я принял дорогого гостя. С истинно польским гостеприимством. Домашние пироги. Пряники. Торты. Наливки. Кофе и чай. Чем хата богата.
Абрам. У меня диабет, я ничего не ел.
Хенек. Мы очень тепло повспоминали прежние времена. Как до войны поляки и евреи вместе учились, работали и веселились, а ксендз и раввин сообща решали все споры…
Владек. Ну да, конечно — сколько евреи должны пожертвовать на строительство костела, чтобы в Страстную пятницу обошлось без погрома!
Марианна. Да хватит уже! Кто старое помянет, тому глаз вон!
Абрам. Скажи, Хенек, когда немцы и эти польские подонки гнали евреев в овин, правда, что наш ребе шел впереди с Торой? И благословил всех — жертв, палачей и свидетелей? А в горящем овине запел Киддуш Хашем?
Хенек. Правда, Абрам.
Владек. Я был рад повидать Абрама. Прошло шестьдесят шесть лет. Он меня даже не узнал. Но поздоровался тепло. Жаль, Хенек не захотел увидеться. Вот была бы встреча! Трое одноклассников! Раввин, ксендз и я.
Абрам. Престарелый раввин стоял на рыночной площади, мучимый голодом и жаждой. Стоял многие часы. Вместе со своим народом. Он видел, как издеваются над людьми на улицах. Насилуют женщин. Убивают детей. Наконец ему велели идти с теми, кто нес обломки памятника, на котором было написано про Ленина — что он верит в коммунизм. Избави Господи! Подталкивая вилами и палками с гвоздями, ребе загнали в овин, и там, в свой последний час, он — вы помните — готовился совершить бераха, благословение Киддуш Хашем, о котором говорится в молитве: «Возлюби Бога своего всем своим сердцем, всей жизнью, всей силой». Это послание Польше и всему миру. Да снизойдет благословение Отца Небесного на всех, кто пришел сегодня сюда. Аминь.
Хенек. Я смотрел все это по телевизору со смешанными чувствами.
Владек. Это была прекрасная проповедь. Все плакали. Я тоже.
Марианна. Сначала я даже прослезилась, когда смотрела это по TVN, но потом, когда Абрам, седой, старенький,
Владек. В сентябре мне стало хуже.
Марианна. Когда его увозила «скорая», он крепко схватил меня за руку и долго не отпускал. Но ничего не говорил. Я тоже промолчала. Что уж тут скажешь?
Владек. Дозы морфия все увеличивали.
Хенек. Ухудшение я принял смиренно, с достоинством. Отказался от болеутоляющих. Я жил ради Господа, страдал ради Него и ради Него хотел теперь умереть. Но когда начались настоящие боли, оказалось, что я не в силах терпеть. При всем своем желании. Мне стали давать наркотики. Я видел сны наяву. Кошмары. Фигуры евреев, не отступавшие от меня ни на шаг. Якуб Кац. Портной Элек. Дора с Игорьком. Иногда являлся Зигмунт. Стоял молча. Бежать было некуда. Бога — не было!
Владек. Раз — не знаю, во сне или наяву — пришел Рысек. Я хотел сказать: «Рысек, прости!» — но не смог выговорить эти слова, какая разница, простит он или не простит? — подумал я. Я сам должен нести это бремя. И проговорил только: «Рысек!..» А он молча подошел и обнял меня. Я зарыдал. Потом увидел, что пришла мать. С маленькой Дороткой на руках. «Мама», — сказал я и заплакал еще горше. И тогда вижу — еще кто-то стоит… Это был Хенек.
Марианна. Их похоронили в один день. Хенека — на главной аллее. Торжественно. Был епископ. Служба. Через час — Владека, у ограды. Рядом с матерью. Я не поехала. У меня не было сил. Тем более, что и те, и другие похороны показывали по TVN. О Владеке я почти не вспоминала. Что нам выпало пережить вместе, я пережила. Он безусловно был типичный поляк. Один красивый жест, а потом много лет унижений. Но я не могла забыть, как он мчался на лошади — мне на помощь. Так что, когда ко мне обратились из одного варшавского фонда, который оплатил нам надгробие из красивого китайского терразита, с вопросом, хочу ли я подписаться как «Рахель» или как «Марианна», я не колебалась ни минуты — Марианна.
Абрам. Дорогая моя одноклассница Рахель Фишман!
Пишет тебе Абрам, твой одноклассник. Я узнал твой адрес, когда был в Польше в связи с годовщиной мученической смерти евреев нашего города. Я говорил с Владеком, твоим мужем. Теперь я узнал, что Владек умер, и ты осталась одна. Мое пристанище на Mount Hebron Cemetery тоже уже ждет меня. Таков наш удел. Все мы скоро покинем этот мир. Я пишу тебе, чтобы ты не чувствовала себя одиноко на этом неразумном свете.
Твой одноклассник Абрам Бейкер.
P. S. Я видел тот фильм, в котором тебя сняли еще вместе с Владеком. Я там тоже есть. Ты совсем не изменилась. Скажи, а я очень изменился? Дам тебе хороший еврейский совет. Никогда не соглашайся на интервью меньше чем за 200 dollars. Помни: если им очень надо, обязательно заплатят. Абрам.
Марианна. Годы, которые я провела наедине с телевизором и его пятьюдесятью каналами, были самыми счастливыми за всю мою жизнь. Я чувствовала себя свободной. Да, это самое подходящее слово. Кстати, оказалось, что я не забыла ни английский, ни немецкий, ни французский. Все-таки, чему научишься в молодости, то останется при тебе навсегда. Я смотрела все подряд. Сериалы, викторины, художественные фильмы, документальные. Любимые каналы? Discovery. Planet. ВВС.