Оглянись на бегу
Шрифт:
– Души не чаять? Интересное определение, – сухо усмехнулась Дейни, поправляя манжету. – Но оно уводит от сути дела. – Она улыбнулась своей самой искренней улыбкой. – Не стану отрицать, на первых порах ты мне очень помог. Но это было давным-давно. Неужели ты попросил меня остаться лишь для того, чтобы вместе вспомнить мои первые шаги в бизнесе?
Уголки губ Сида поползли вверх. Но в его улыбке не чувствовалось ни радости, ни даже насмешки. Дейни давно не давала Сиду повода для насмешек и никогда его не радовала – до сегодняшнего дня. Но сегодня все изменится. Она хороша собой и чертовски умна, но еще импульсивна и порывиста.
– Нет, Дейни, прошлое меня не интересует. Для меня важней то, что происходит здесь и сейчас. Ты уже не новичок в бизнесе: ты – вице-президент рекламного агентства Приджерсона. Сильная позиция. Но боюсь, что ты, Дейни, переоцениваешь свою силу.
Сид поднял со стола какую-то бумагу, повертел в руках и театральным жестом швырнул через стол. Не отрывая глаз от его лица, Дейни взяла бумагу, бросила взгляд искоса – и оцепенела. Господи, как попали к нему эти ее записи?
– Будь я на твоем месте, Дейни… – продолжал Сид. Теперь в его бархатном голосе звучало откровенное торжество. – …Так вот, пожелай я занять место президента компании – которому, кстати, ты обязана всем, – я бы действовал так же. Забрасывать правление дельными предложениями, постепенно брать руководство в свои руки – все очень умно и грамотно продумано. Но… человек, как говорится, предполагает, а Бог располагает. Ты, Дейни, совершила две ошибки, а это непростительно.
Сид прищелкнул языком и издевательски погрозил ей пальцем. Дейни сжала кулаки. Она не поддастся на провокацию: она останется спокойна, чего бы это ни стоило.
– Первая твоя ошибка – то, что ты посвятила в свои планы Фреда Холбрука. Неужели ты не знала, что Фред обязан мне жизнью – деловой жизнью, я хочу сказать? Я поддержал его компанию на плаву, когда все остальные уже покинули тонущий корабль. Возможно, он и оценил твой живой ум и незаурядные внешние данные, но, поверь, Фред прекрасно знает, с какой стороны у бутерброда масло. Ты еще не приступила к делу, а я уже знал о вашем заговоре все. Фред так спешил донести, словно надеялся, что я в благодарность сниму его с крючка. – Сид поднял глаза, словно призывая небеса в свидетели глупости Холбрука. – Бедняга Фред: он простодушен и доверчив, как ребенок!
Дейни машинально вытерла вспотевшую ладонь о кожаные брюки, но мягкая и гладкая кожа показалась ей отвратительно шершавой. Дейни сложила руки на коленях и выдавила из себя кривую улыбку. «Папа, папа, я снова проиграла», – подумала она. Что ж, на ошибках учатся. Больше всего Дейни сейчас хотелось забиться в какой-нибудь темный угол и там зализывать раны. Но она заставила себя продолжать разговор.
– А вторая ошибка, Сид?
– Вторая ошибка, дорогая моя, в том, что ты доверила свои планы бумаге. Подумай, Дейни: если бы не это, ты могла бы отрицать, отрицать и еще раз отрицать! Это же так просто! А теперь твое двурушничество документально засвидетельствовано и сохранено для потомков.
Сид выскользнул из кресла и двинулся вперед. Вот он обогнул стол… вот оказался рядом с Дейни. Рука его легко – так легко! – скользнула по ее плечу. Дейни казалось, что вся тяжесть мира пригвоздила ее к полу. Застывшим взглядом она уперлась в стол, молясь об одном: чтобы Сид вернулся на место. Но он придвинулся ближе: он уже дышал ей в ухо, а холодные, как
– Пришло время платить, Дейни.
Брезгливо содрогнувшись, Дейни выпрямилась и взглянула ему в глаза. Ей нечего было стыдиться.
– Я не обязана тебе ничем, – спокойно ответила она. – Ни одним своим успехом. Ты выдохся, Сид; ты забыл, что означало агентство для твоего отца. «Агентство Приджерсона – лучшее в Штатах!» Творческий подход, новые идеи… А с тобой во главе мы лет через десять обанкротимся. Ты не двигаешь дело вперед – просто держишься на плаву. А в последнее время пренебрегаешь и этим. Тебе все равно, что будет с твоим делом. А мне не все равно. Я живу и дышу агентством – я и должна им управлять! – Она сжала кулаки. – Ты должен уйти, Сид. Ты думаешь только о себе – я думаю об агентстве.
К чести Сида Приджерсона, эта речь его нимало не смутила.
– Не можешь молча смириться с проигрышем? Недостойно тебя, Дейни. А твоя «бескорыстная забота о деле» просто смешна. – Он рассмеялся мелким хитрым смешком. – И ты не права… ах, как не права!
Он больше не прикасался к Дейни, но стоял на том же месте, нависая над ней, как башня. Дейни снова чувствовала себя маленькой, беззащитной и уязвимой – как при жизни отца. Как после его смерти, когда узнала, что свое состояние он разделил между двумя женами – бывшей и нынешней, а дочери предоставил самой пробивать себе дорогу в жизни…
Смерть Питера Кортленда казалась нелепой, почти комичной. Магнат, сказочный богач, властный, непоколебимый, окруженный восторженно-завистливыми взглядами, человек, казалось, более живой, чем сама жизнь, – этот человек тихо умер во сне. Остановка сердца. Классический случай, по словам доктора. Даже ничего не почувствовал. Словом, всем бы так.
Враги Питера уверяли, что не могут в это поверить. Сердце Кортленда – что за чушь! У этого человека не было подобного органа. Но Дейни знала, что отец не был бессердечным. Он любил дочь – конечно, любил, иначе зачем же вел многолетнюю тяжбу за опеку над ней? В те черные дни Дейни повторяла себе снова и снова: отец сделал доброе и благородное дело. Доброе и благородное. Он боролся за нее и победил, потому что любил. А если не умел проявить свою любовь – это не его вина.
И сейчас Дейни делает то же самое. Борется за то, что любит, во что верит, без чего не мыслит жизни. Разве не этому учил ее отец? Однажды она проиграла – и потеряла Блейка. Дейни прикрыла глаза, защищаясь от мучительных воспоминаний. Смотреть в лицо любимому человеку и читать в его глазах приговор – что может быть страшней? По сравнению с этим сегодняшняя неудача – пустяк. Дейни сидела, выпрямившись и глядя перед собой, с застывшей на лице улыбкой, ослепительной и холодной, словно алмазный резак. Она принимала поражение как профессионал.
– Какие долги я еще не оплатила сполна, Сид? Извольте взглянуть, мистер Приджерсон.
Дейни пересекла просторный кабинет и остановилась у огромного, во всю стену, окна, втайне надеясь, что Сид за ней не пойдет. Слезы навернулись на глаза – горький признак слабости. Дейни моргнула – слезы исчезли. Все в порядке. Она – не маленькая девочка, а Сид – не ее отец. Она права, и ему придется это признать. Дейни протянула руку и указала на башню, закрывающую полнеба – небоскреб корпорации «Транстам».