Огненная тигрица

Ли Джейд

Девушка покачала головой. Нет, она не собирается подчиняться глупому решению Кен Джина.

– Да, мисс Шарлотта, я собираюсь посвятить свою жизнь служению императору, – взволнованно сказал молодой человек. Он произнес этот приговор самому себе уверенно и даже с некоторой долей радости.

– Нет, Кен Джин. Ты не можешь сделать это! – задыхаясь от гнева, крикнула она.

– Да, мисс Шарлотта, я обязательно сделаю это, – сказал Кен Джин и с мольбой посмотрел на нее, надеясь, что девушка поймет, почему он принял это решение. –

Только так я смогу вернуть то, что когда-то утратил.

– Но при этом ты потеряешь гораздо больше, чем приобретешь!

– Нет, я верну себе то, что потерял из-за собственной глупости. Неужели вы не понимаете? – сказал он, сжимая кулаки.

– Своим поступком ты собираешься наказать себя за то, что произошло, когда тебе было всего лишь восемь лет! – В глазах Шарлотты полыхал огонь. Она просто обезумела от горя, когда осознала, что он собирается искалечить себя.

Кен Джин нахмурился.

– Что значит "наказать себя"?

– Ты хочешь искалечить себя, подвергнув наказанию за то, что случилось много лет назад…

– Это не просто случилось, – сердито пробормотал он. – Я совершил непростительный поступок. Я совершил подлость по отношению к родному брату.

– Но этим ты не вернешь назад его отрезанный дракон, – возразила девушка. – Ты ему уже ничем не поможешь.

Он зарычал от бессильной ярости и крепко схватил ее за руки.

– Я делаю это не ради того, чтобы заслужить прощение брата. Он меня уже простил.

Шарлотта оторопела. Нет, этот подлый брат не мог так легко простить Кен Джину то, что тот сделал, будучи ребенком. Ведь Гао Джин утратил все: и наследство, и свое мужское достоинство.

– Что же ты сделал? – прищурившись, спросила она. – Что ты сделал для того, чтобы заслужить его прощение?

Кен Джин тяжело вздохнул. Казалось, что этот вздох шел из самой глубины его души.

– Прошу тебя, выслушай меня, Шар.

Она закусила губу. Наверное, он собирался сказать ей что-то важное. Что ж, она постарается понять этого сумасшедшего Китайца и, если возможно, облегчить его боль.

– Я слушаю, – помедлив, произнесла она.

– Я возвращаюсь на предназначенную мне судьбой дорогу. Не потому, что хочу наказать себя. И не потому, что хочу заслужить прощение. Я должен идти своей дорогой ради того, чтобы Моя жизнь обрела смысл.

– Ты хочешь, чтобы тебя… кастрировали?

– Да, – ответил он. В его голосе слышалась твердая уверенность и какая-то отрешенность.

Она поняла, что это решение далось ему нелегко.

– Что же будет с твоей невестой? – спросила Шарлотта, хватаясь за последнюю соломинку. – Неужели она не огорчится?

Он пожал плечами.

– Я отдал ей и ее семье все свои деньги. На самом деле им только это и нужно было.

И тут она все поняла.

– Поэтому у тебя никогда не было денег. Поэтому ты живешь в этой маленькой квартирке, – сказала она. Другие китайцы,

занимающие такую же должность, как и Кен Джин, выстраивали себе огромные дворцы. – Ты отдавал все свои деньги семье невесты.

Он кивнул.

– Этим я пытался купить себе право вернуться туда, откуда я был изгнан, но это невозможно. Я не могу купить…

– Значит, ты собираешься стать евнухом? Кен Джин, ты не должен этого делать.

– Нет, должен, – твердо возразил он. – У меня появится возможность стать полезным императору. Я очень хорошо знаю белых. Я говорю по-английски. Они будут рады заполучить меня к себе на службу.

– Конечно же, они будут рады, – сердито проворчала она. – Ты незаурядный человек.

– Я стану прекрасным евнухом.

Девушка вырвала свои руки из его рук и сразу же пожалела об этом. Его руки были такими теплыми!

– Но ты можешь умереть, – повернувшись к нему, сказала она. – Я имею в виду, что такую операцию делают только маленьким мальчикам. А для мужчины это…

– Это очень болезненная процедура, – подтвердил он. Просто невыносимо болезненная, подумала Шарлотта.

– Но…

– Взрослые мужчины посвящают себя императору. Придворные хирурги достаточно поднаторели в этом. Мало кто умирает после операции.

– Мало кто?

Он пожал плечами.

– Да.

Шарлотта почувствовала, что у нее подкашиваются ноги, и только неимоверным усилием воли она смогла взять себя в руки.

– Нет, Кен Джин, ты не можешь пойти на это, – сказала девушка, хотя давно поняла, что спорить с ним бессмысленно. Она видела это по его глазам. Раз Кен Джин принял решение, то уже ничто не в силах ему помешать. Он действительно был уверен в том, что только таким образом сможет вновь обрести свою душу. – Я ни минуты не сомневаюсь, что из этого положения нам удастся найти еще какой-нибудь выход.

Молодой человек обнял ее. Затем он взял ее за руки и приник губами к ее губам. Она попыталась сильнее прижаться к нему. Ей отчаянно хотелось, чтобы между ними все было как прежде, по крайней мере так, как в последний раз. Но ничего не получилось. Через мгновение он отстранился от нее.

– Я еду в Пекин. Я бы уже уехал, если бы не встретил здесь вас, – сказал он, снова переходя на "вы".

– Но…

– Я уезжаю. – Он замолчал и вопросительно посмотрел на Шарлотту. – И я хочу, чтобы вы поехали со мной.

– Что?

– Возможно, вам покажется это странным, – признался он, и на его губах появилось некое подобие улыбки, – но хирурги разрешают лучшим друзьям присутствовать во время операции.

Девушка ошарашено уставилась на Кен Джина. Она не была уверена, что правильно поняла его.

– Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?

– Мы оденем вас, как кули, и спрячем ваши волосы. Мы без труда сможем замаскировать вас.

– Ты имеешь в виду, чтобы никто не увидел, что у меня белая кожа?