Огненная вспышка
Шрифт:
— Это не преступление, — отрезал он. — Спроси в больнице, хотят ли они выдвинуть против меня обвинение.
Мотор работал, кондиционер обвевал их прохладным ветерком, но, казалось, Фарли ничего не замечал. Он посмотрел на Паркера, обдумывая сказанное.
— Ты замешан в похищении драгоценностей.
— И опять ты ошибаешься.
— Можешь ничего не говорить, я и так знаю.
— Начнем с того, что это вообще не твое дело, а те, кто им занимаются, ни в чем меня не подозревают.
— Они ошибаются.
— Все ошибаются, кроме тебя.
— Такое случается.
Паркер покивал, глядя на него, и спросил:
— И что, часто?
— Да пошел ты, Пармитт! — рявкнул Фарли и в гневе нацелил на него палец. — И вот еще что: никакой ты не Дэниел Пармитт.
— Все это знают, — ответил он и, пока Фарли глазел на него, указал на дом: — Почему бы нам не пойти туда и не устроиться с комфортом? Там же никого нет, не так ли?
— Там пусто, даже мебели нет, и ты отлично знаешь это, черт возьми!
— Правда, что ли? — Паркер посмотрел на дом, пожал плечами и добавил: — Для копа ты что-то совсем не любопытный.
— Ты о чем? — требовательно спросил тот. Он уже был готов обидеться на что угодно.
— Например, ты не спрашиваешь, почему я сижу в твоей машине.
Это чуть охладило его пыл. Фарли немного подумал и спросил:
— Ты не хотел, чтобы я следил за тобой.
— Ты не следил за мной, это я следил за тобой!
— Ладно, Паркер, или кто ты там есть. Кем бы ты ни был, ладно! Почему ты в моей машине, если не для того, чтобы тебя арестовали по тысяче причин, которые я могу сейчас придумать?
— Не позорься, Фарли! — посоветовал он. — Было бы за что меня арестовывать, я уже сидел бы в наручниках.
— Ты меня специально накручиваешь, — решил тот, повернувшись на сиденье спиной к двери.
— Ты сам все начал!
— Да, сам. Хорошо, ты пытаешься успокоить меня. Ладно, я спокоен. Почему ты в моей машине?
— Потому что хочу знать, как ты разбираешься с тем типом, который нанял людей, чтобы убить меня.
Фарли кивнул:
— Ладно, это весомая причина.
— Знаю, и как же обстоят дела?
— Ну, полиция Чикаго… — Перехватив взгляд Паркера, он скорчил кислую мину. — Да, чикагские парни теперь всем заведуют. Бернсон, парень, которого мы поймали в больнице…
— Так его зовут? Я только слышал, что вы кого-то поймали.
— Эдвард Бернсон. Профессиональный убийца, если верить чикагцам. Один из его пистолетов связал его с двумя другими убийствами, случившимися за последние несколько лет. Когда он понял, что мы его раскололи, он сдался.
— И назвал тебе имя заказчика.
— Нет, посредника. Это юрист из Чикаго, ее зовут Гилма Ярд, и теперь полиция Чикаго ею занимается. Им кажется, что она собирает информацию для киллеров и их заказчиков. Они не уверены, настоящее ли у нее имя, но у нее полно документов, которые прольют свет на множество убийств в стране.
— Эта Гилма Ярд — она ведь не главная? Она просто диспетчер.
— Да, так все и выглядит.
— И они ее еще не раскололи.
— Пока нет, она как камень, и, кроме того, она юрист. Ей, похоже, кажется, что она сможет выкрутиться. Не знаю, сможет ли на самом деле, но сейчас она проходит по программе защиты свидетелей, на тот случай, если ее клиенты будут охотиться за ней.
— Короче говоря, до сих пор никто не знает, кто нанял тех людей, которые пытались прикончить меня.
— Ну, вообще-то ты должен это знать.
— Я не знаю.
Фарли покачал головой:
— Это невозможно, ты должен хотя бы догадываться…
— Нет, до этого мы еще дойдем! — пообещал Паркер. — Но что сейчас происходит с этой женщиной-юристом и ее документами? Неужели в этих бумагах нет никого, кого хотя бы приблизительно можно посчитать заказчиком?
Фарли неохотно произнес:
— Есть такой человек.
— В Чикаго?
— Нет, в Тулзе, штат Оклахома.
— Мы продвигаемся. Кто он?
Фарли бросил на него раздраженный взгляд:
— Даже если на секунду просто предположить, что ты действительно не знаешь, кто идет за тобой, почему я должен называть тебе его имя? Чтобы ты поехал в Оклахому и сам с ним разобрался? Оставь это мне, и пусть закон займется им.
— Я и хочу, чтобы им занялся закон.
— Пока закон не может этого сделать, потому что нет связи между типом в Тулзе и Дэниелом Пармиттом. Но почему здесь должна быть связь, если ты не Пармитт и мы не знаем, кто ты? Если бы мы знали, то нашли бы связь.
— Шериф Фарли, — сказал Паркер, — я сделаю тебе предложение.
Тот обдумал это, бросил взгляд на белый кузов машины, накаляющийся под солнцем, до минимума убавил кондиционер и сказал:
— Я могу хотя бы послушать.
— Я расскажу тебе, что связывает этого человека и меня. Это нелепая связь, но единственная. Ты назовешь мне имя человека в Тулзе, и я дам всем правоохранительным учреждениям в стране год на то, чтобы поймать его и привлечь к ответственности. На самом деле на это не потребуется и месяца, но если вы облажаетесь, через год и один день я убью его.