Огненное сердце
Шрифт:
— Да у нас и государства-то своего нет! — вставил я, за что тут же получил от отца подзатыльник.
— Нет у нас государства, это верно, — улыбнулся Амба, — а нужно ли оно нам? Подумайте над этим. Разве плохо нам живётся? Это челядь наша режет друг друга, но на то она и челядь, что с них взять? Будет гораздо хуже, если между ханами начнётся война за престол. Тут уж точно до истребления ахаров не далеко. Разве я не прав?
Раздались голоса, уверяющие Амбу в правоте его слов. Лишь мой отец и я молчали. Я чувствовал, что отец разочарован не меньше
Собрание то кончилось для нас насмешливыми взглядами со стороны представителей клана Обэк и язвительными шуточками, которые отпускали в наш адрес великие ханы. Лишь один юноша, облачённый в зелёный хатыль, внимательно вглядывался в моё лицо и лицо отца моего. Он, казалось, не испытывал к нам враждебных чувств и даже улыбнулся мне, когда я на него посмотрел.
Наш клан покидал шумный Амбухат в удручённом настроении. Да, выручка оказалась большой, да, мы повидали город с его удивительными развлечениями. Один выход магов чего стоил. Но то, как приняли нас великие ханы, то, что они высмеяли наше предложение, злило и уязвляло нашу гордость. К тому же братья начали меня обвинять, заявляя, что я своим глупым поведением опозорил семью.
— Кто просил тебя встревать, когда старшие говорят? — негодовал Амбек.
— Теперь из-за тебя о нашем клане поползут невесть какие слухи, — процедил Ларут.
Слуги тоже глядели на меня исподлобья, но тут же прятали глаза, когда я смотрел на них. Только отец ехал молча на своём верблюде, а на привалах курил трубку, по-прежнему не произнося ни слова. Я же стыдился к нему подходить.
Степь продолжала иссушать зноем. Ехать становилось тяжело, но мы торопились: нагруженные деньгами и приобретёнными в городе ценными вещами, мы должны были успеть добраться до родной деревни прежде, чем закончится праздник Харун-Дах. До его окончания оставались сутки. Однако на ночь следовало всё-таки остановиться, ведь и люди, и животные нуждались в отдыхе.
Стемнело. Мы успели расположиться между двумя невысокими холмами. Разожгли небольшой костерок, так как в этой части Степи встречались кустарники эрикса. Его сухие стволы отлично подходили для розжига костра. Это было очень кстати, так как в Степи дневной зной сменялся ночным холодом. Кроме того листья эрикса любили жевать верблюды. Их солоноватый сок нравился животным. Мы разнуздали верблюдов, а сами принялись готовить на костре тынчу. Эта каша из карликового проса является чуть ли не единственной пищей бедняков.
— Зачем мы опять едим тынчу? — спросил Амбек у отца. — Разве не везём мы домой многочисленные сладости и иную, более богатую пищу? Неужели опять довольствоваться кашей?
— Да, сын мой, — ответил степенно отец, — будем в пути есть тынчу, ибо рано расслабляться. Не известно, что уготовано нам судьбой. Вот когда будем дома, тогда и закатим пир в честь нашего благополучного возвращения. Там тебе будет и лония из верблюжатины, и ламар, и вино из янарского винограда. А сейчас мы ещё в пути. Не время праздновать. Надо быть на чеку.
— Да что может произойти, отец? — усмехнулся Амбек. — Священные дни ещё не закончены, на нас никто не нападёт. А маги, ты сам видел, самоотверженно трудятся, создавая каждую ночь купол над нашими землями, так что и степное лихо сюда не проникнет.
Пока он говорил это, я прислушивался, потому что мне показалось, что сквозь заросли эрикса кто-то крадётся. Может, шакалы? Они могли учуять человека и подойти ближе, надеясь поживиться объедками. Но вскоре я понял, что это не шакалы: слишком тяжёлая поступь, больше похоже на человека.
— Тише! — призвал я всех к молчанию.
— В чём дело, Хизар? — удивился Ларут.
Я поднял руку, все напряглись. По лицам родных я понял, что и они теперь слышать шорох.
— Эй! Там, в темноте! — крикнул отец. — Если ты странник, подойди к нашему костру и мы накормим тебя. Если же ты разбойник, то уходи, ибо время твоё ещё не настало. Только завтра истекают дни Харун-Даха!
Шорох на несколько мгновений стих. Видимо, человек раздумывал, как ему быть. Потом всё-таки он решил выйти к нам. Мы так и ахнули, увидев перед собой знакомого. Это был тот самый парень из клана Обэк, который не смеялся над нами.
— Мак Обэк? — удивился отец. — Что ты здесь делаешь и почему крадёшься, как вор?
Мак, нервно теребя свой зелёный хатыль, ответил, боязливо озираясь по сторонам:
— Вам надо срочно потушить костёр и уходить! — выпалил он. — Я мчался за вами от самого Амбухата, мой верблюд остался за этим холмом. Вас хотят убить!
— Что ты говоришь, юноша? — поразился таким известием отец.
— Послушайте, когда вы уехали, великие ханы и члены моего клана начали обсуждать ваше предложение по поводу объединения. Они посчитали это опасной идеей. Амба Кирыш так и сказал: «Если наш брильянтовый Азарк Марэк будет и дальше распространять свою идею, то это окажется весьма опасным для нашей власти».
— Опасно для их власти?! — вскричал Амбек. — Конечно, им выгодно, чтобы народ был разделён, так же легче управлять людьми!
— Но дорогой Мак, как же они осмелятся напасть на нас в священные дни? — недоумевал отец.
— Достопочтенный хан Азарк, — ответил юноша, — да будет вам известно, что хан Амба, хан Лин и хан Эгги давно уже не чтут наших обычаев. Знали бы вы, сколько они нарушают законов! — ответил Мак.
— И что же они сами явятся в Степь, чтобы прикончить нас? — не поверил в возможность нападения Ларут.
— Не сами, но мои родственники. Мой клан Обэк давно прислуживает великим ханам. Дядя мой, Омис Обэк, хочет выслужиться перед ними, дабы получить титул великого хана и право построить свой город. Но не время сейчас говорить об этом! Срочно собирайтесь в путь! По пятам за вами гонятся головорезы! Они плюют на обычаи, когда слышат обещание щедрой награды.
— А может ты заманиваешь нас в какую-то ловушку? — недоверчиво прищурился Амбек. — С чего тебе помогать нам? Тем более кланы наши частенько враждуют из-за пастбищ.