Огненные палаты
Шрифт:
– Ты уверен, что именно так его звали? Мишель?
– Так же уверен, как в том, что я сейчас стою перед вами.
Мину нахмурилась:
– И ты говоришь, убийцу начали
Ей вспомнился их с Мишелем разговор на пороге книжной лавки, когда начал опускаться туман.
Беранже заложил ворота еще одним тяжелым брусом.
– Так говорят. Вообще-то, пропал еще один священник, видимо, из-за этого и весь сыр-бор. Из влиятельной тулузской семьи, гость епископа Каркасонского. Того же самого злодея видели вчера утром входящим в собор, перед тем как он встретился с этим Казе в Бастиде.
Мину покачала головой:
– А как зовут человека, которого обвиняют в этом преступлении? Не знаешь?
– У него рыжие волосы, – это все, что нам сказали. Он пришлый, не из тутошних.
Мину сглотнула, вспомнив, как мадам Нубель описывала своего постояльца. И мимолетное прикосновение незнакомца к ее щеке в февральском тумане.
– Он гугенот, – сообщил Беранже и поскреб свою седую бороду. – Хотя людям нынче кругом измена мерещится. Скорее уж, за кем-то из них должок был, вот один другого и прикончил. Или из-за женщины. А священник застукал его с поличным. – Беранже заложил последний брус. – Ну вот. Ступайте-ка лучше с Алис домой от греха подальше, мадомазела. Говорят, этот злодей страсть какой опасный.
– Нет, Сесиль! Я не стану ей рассказывать, – отозвался Бернар. – Я не могу.
Мадам Нубель сидела за длинным кухонным столом, водя пальцем по нарисованной мелом картинке.
– Ну и очень глупо с твоей стороны. Будь жива Флоранс…
Его голос дрогнул.
– Но ее нет в живых, Сесиль. В этом-то и беда.
– Будь Флоранс жива, – не сдалась та, – она сказала бы, что пришло время открыть Мину правду.
– Все, кто там был, либо уже мертвы, либо не знают ничего о том, что произошло на самом деле.
Конец ознакомительного фрагмента.