Огненные врата
Шрифт:
– Эй! А про Прасковью умница что рассказал! – крикнул ему вслед Тухломон. – Знатный лягушковед Эм. Буслаев – это сильно!
Неожиданно запахло расплавленным пластилином. Эрб и Бурцель принюхались. Тухломон запоздало вскрикнул и замахал рукой. Браслет мрака у него на запястье раскалился добела. Комиссионер и оба стража мрака разом уставились на него. Тухломон обрушился на асфальт и схватился за сердце. Добрая старушка бросилась к нему с валидолом.
– Мне больно! Спасите, умираю! – вопил комиссионер, дергаясь так, будто его
– Комиссионеры не испытывают боли, – напомнил Эрб.
Тухломон перестал голосить. Он пасмурно взял валидол, проглотил его вместе с упаковкой и сказал старушке голосом ее бывшего начальника: «Ступайте, Дарья Сергеевна! Я вас больше не задерживаю!»
Старушка, едва устояв на ногах, побрела в аптеку за новым валидолом.
Эрб склонился над Тухломоном. Всякое притворное уважение исчезло. Страж мгновенно стал стражем, а комиссионер комиссионером.
– Ну-ка дай взглянуть! – потребовал он.
Он схватил своего бывшего хозяина за руку, которую тот пытался спрятать за спину, и развернул ее запястьем к себе. Браслет остыл. Эрб отщелкнул его. На коже у комиссионера вздувались алые, похожие на клеймо буквы: «Варвара. Медальон».
– Отпуск подошел к концу! Придется поработать! – хрипло сказал Эрб.
Бурцель кивнул.
– Идем! Показывай, где ее искать!
Эрб и Бурцель подхватили Тухломона под локти и потащили его по Рязанскому проспекту в сторону центра.
Эссиорх с грустью смотрел на свою комнату. Мольберт был сдвинут к стене – практически изгнан. Та же судьба постигла холсты. Там, где раньше обитали исключительно картины и части мотоцикла, ныне обосновались: коляска, кроватка с пологом и поющими рыбками, автомобильное кресло, пеленальник, массажный столик, стул для кормления, ванночка, трехколесный велосипед, тумбочка с шестью ящиками и целый вагон кремов, подгузников и одноразовых пеленок. Протиснуться мимо этой груды можно было только боком, вжавшись спиной в стену.
Улита пчелкой продолжала носиться туда-сюда и пополнять гору все новыми вещами. Потом остановилась и победно скрестила на груди мягкие руки.
– Ты рад? – спросила она. – О чем ты думаешь?
Эссиорх еще надеялся когда-нибудь вернуться в Прозрачные Сферы, поэтому предпочитал не врать. Однако и огорчать Улиту было бы неразумно. Поэтому он ответил уклончиво:
– Я думаю, что если бы не было здоровых людей, любящих лечиться, исчезло бы три четверти медицинских учреждений. А исчезни вообще все женщины, система потребительской культуры рухнула бы за пять минут.
– Ага. Потому что мужики покупают только запчасти и водку! – парировала Улита. – А вот ты зачем ходишь по магазинам?
Эссиорх задумался.
– Чтобы посмотреть на кучу вещей, без которых отлично можно прожить.
– Смотри, не увлекись! Не поверишь, многие так начинали, а сейчас увязли в барахле не меньше нас… Посмотри, милый, какое чудо! Это кенгуру позволяет регулировать ребенка в трех положениях! Только оно на мне почему-то не застегивается!
У Эссиорха был хороший глазомер.
– Ты не задумывалась, что японское кенгуру шьется на японских тетенек? – спросил он осторожно, чтобы ее не обидеть.
Улита вспыхнула.
– Я им устрою харакири! Думать потому что надо! – пригрозила она.
Однако харакири не состоялось, и японцы выжили. Полыхнула вспышка. На гору детских вещей свалился материализовавшийся под потолоком Корнелий. Он был всклокочен, задыхался и, не находя слов, колотил себя кулаком по лбу.
– Дядя Тук-тук пришел, а уйти не может? – сочувственно поинтересовалась Улита.
– У Варвары в переходе стражи мрака!.. Я сражался как лев, но они вышибли у меня флейту и вышвырнули меня за дверь!
Улита обошла Корнелия вокруг. На спине у связного было отчетливое пятно от грязной подошвы.
– Что им нужно от Варвары? – спросила она озабоченно.
– А я откуда знаю? Все произошло мгновенно!
– Когда это было?
– Только что… Стражи из Нижнего Тартара! Видел бы ты их – суровые, страшные!.. Их привел Тухломон.
Эссиорх на несколько секунд закрыл глаза. Долго думать и быстро действовать было его принципом.
– Зови Мефодия и Ирку! – велел он Корнелию. – Улита остается!..
– …с тобой! Где бы ты ни был! – сказала бывшая ведьма.
Глава 18
Меч, рунка и кулак
Хороший тест, как искать в себе болевые точки. Говорю с братом по телефону. И он, выходя из себя, кричит: «Ты кривоногий, бессердечный, эгоистичный, бездарный, циничный, жирный, потный, малорослый, жадный, сутулый, истеричный, желтозубый, невнимательный, лысеющий разбойник Бармалей!» Я слушаю и только почесываюсь, и только на одном каком-то слове (допустим, бездарный) испытаю дикий протест и бешенство. Значит, это мое слово и есть.
Корнелий стоял у плиты в фартуке и пытался затолкать замороженную горбушу в кастрюлю. Она не влезала, и он спешно припоминал маголодию увеличения предметов. Вспомнил и поднес к губам флейту. Маголодию он сыграл чистенько, как по маслу, вот только вместо кастрюли увеличилась рыба и едва помещалась в комнате. Даже наружу ее было не вынести, потому что она не прошла бы в двери.
Незадачливый связной света лежал, придавленный мороженой рыбой, ставшей размером с акулу, и тихо грустил. Ему было зябко. От горбуши кусками откалывался лед. К приходу Варвары Корнелий едва вспомнил нужную маголодию, которая, круто взявшись за дело, уменьшила кастрюлю до размеров наперстка, а рыбу до размеров ногтя. Причем оба изменения получились окончательными и невозвратными. Это означало, что они с Варварой остались без обеда.