Огненный дождь
Шрифт:
– Откуда мясо? – удивился Слепой подходя к костру и бросая дрова рядом с кубом.
– Да вот, – отзывался Ворон, – пробегало мимо.
– А почему хвост такой длинный?
– А ты что, кролика захотел? – огрызнулся следопыт, – не хочешь – не жри.
Он отложил прутик, на который было уже нанизано четыре куска и, вытащил из своей сумки еще один кусок гнутой проволоки. Слепой подсел ближе и рассмотрел, что мясо Ворон срезает с освежеванной тушки похожей на маленького зайца. По крайней мере на первый взгляд это казалось зайцем. Вот только хвост…
Слепой крепко
Ворон легко перекатился вбок, подхватив с земли свою винтовку. Вскочив на ноги, следопыт нырнул в тень и замер там, прижавшись спиной к стене. Подросток сидел рядом с костром и тряс обоженными руками. Около его правой ноги валялись листки бумаги, которые еще дымились. Во всем городке стояла мертвая тишина, которую нарушали лишь проклятья подростка. Следопыт водил стволом винтовки из стороны в сторону, осматривая темные углы площади. Наконец он спросил громким шепотом:
– Что случилось?
– Дурак, – крикнул Слепой и, морщась от боли, подхватил листки, – ты чуть не сжег вот это!
– Что это? – Следопыт не смотря на спутника, шагнул к костру, не отводя взгляда от дальнего дома, до которого не доставал свет костра.
– Вот это! – Слепой ткнул бумагами зажатыми в кулаке прямо в грудь Ворона.
– Все? – спросил следопыт, опуская винтовку.
– Все, – зло ответил Слепой, опуская руку с бумагами.
Следопыт быстрым движением руки отвесил подростку подзатыльник – тот упал на колени от удара.
– Дурак, – прошипел Ворон, – еще раз так прыгнешь, сам тебя пристрелю, чтоб меня не подставил.
Слепой сел и схватился рукой за затылок. Кинув полный злобы взгляд на спутника он, отполз на другую сторону костра и стал аккуратно складывать листки бумаги в одну стопку.
Ворон медленно положил винтовку рядом с собой и взялся за нож. Он нарезал мясо маленькими кусочками и аккуратно нанизывал их на проволоку. Руки его едва заметно вздрагивали. Закончив свое малоаппетитное занятие, Ворон вытер нож об штаны и сунул его за голенище сапога. Затем он встал и медленно подошел к Слепому, держа в руках проволоку с нанизанным на нее мясом. Подросток уткнулся в свои бумаги и водил пальцем по выцветшим строкам, делая вид что не замечает следопыта. Ворон встал у него за спиной и тоже стал всматриваться в причудливую вязь незнакомого почерка. Он находил знакомые буквы, но они выглядели странно – человек написавший эти заметки, торопился, и буквы было сложно разобрать. Следопыт услышал, как подросток тихонько втянул носом воздух, вдыхая аромат жареного мяса, – проволока с кусками, что отобрал для себя следопыт, упала одним концом в огонь и «жаркое» подгорело. Ворон тронул Слепого за плечо.
– Извини.
Подросток вздрогнул и отодвинулся. Ворон сел рядом и глядя на пламя произнес:
– Ты меня напугал. Я не такой опытный, как Сыщик или Терра. Они, наверно, сразу бы догадались, в чем дело. Я разозлился, что ты увидел мой страх и ударил
Слепой отложил бумаги и заглянул в лицо следопыту, пытаясь поймать его взгляд.
– Ладно, – проворчал Слепой, – больше не буду тебя пугать, – и улыбнулся. Ворон улыбнулся в ответ.
– Возьми, – следопыт протянул подростку прутик с четырьмя кусками сырого мяса, – держи над огнем, а потом сам догадаешься.
Слепой с сомнением взял прутик и поднес мясо к огню.
– Не бойся, – Ворон поднялся и снял с огня свою проволоку, – это съедобно, я в этом Доме не первый раз ночую, знаю, что к чему.
Аромат жареного мяса щекотал ноздри подростка. Съев за день всего кусок сушеного птичьего мяса, Слепой теперь с вожделением наблюдал за тем как куски свежего, настоящего покрываются румяной корочкой, шипя над языками пламени. Когда ожидание стало нестерпимым, Слепой схватил, обжигаясь, прут и отчаянно вцепился зубами в сочные куски.
– Осторожней! – крикнул Ворон. – Обожжешься!
Он отобрал у Слепого проволоку и одним движением ножа скинул куски мяса на чистый кусок кожи, заранее расстеленный на земле. Затем следопыт отвернулся, чтобы не мешать трапезе спутника, и занялся приготовлением новой порции мяса.
Когда они насытились, следопыт откинулся на спину, подложив под голову свою сумку, и приготовился спать.
– Ворон! – Слепой подсел ближе шурша бумагами, – ты чего, спать?
– Угу, – сонно отозвался следопыт, – и ты давай спи. Сам ныл, что устал. А завтра нам еще больше надо пройти.
Следопыт повернулся на бок, спиной к собеседнику, давая понять, что сон важнее всего. Слепой завозился за его спиной устраиваясь на ночлег.
Потрескивали догорающие дрова в кубе, ветер что-то тихонько шептал, блуждая в каменных развалинах. Ворон лежал с закрытыми глазами. Наступило то самое время, которое он так любил – грань между явью и сном, когда кажется, что сном можно управлять. Тепло от костра приятно ласкало спину, и первый сон уже заглянул в глаза, когда следопыт почувствовал, что Слепой прижался к нему всем телом. Ворон похолодел.
– Эй, Слепой, – следопыт ткнул локтем назад, – не впутывай меня в эти дела.
Слепой резко откатился и сердито засопел в темноте.
– Я не потому, – наконец смущенно вымолвил он.
– А чего? – Ворон слегка повернулся.
– Страшно. Кругом так все открыто. Не могу уснуть, прямо жуть пробирает.
– А, ты же в первый раз ночуешь на земле, – облегченно протянул Ворон, – тогда иди сюда. Когда я первый раз ночевал на открытом месте, то забился между Сыщиком и Зеленым. Всю ночь просто так лежал, спать не мог.
Слепой подполз к следопыту и прижался к его широкой спине своей.
– Боязнь открытого пространства, – зевнув сказал Ворон, – забыл, как это по-научному. Ладно давай спать.
Следопыт закрыл глаза и попытался уснуть. Костер почти погас и не давал тепла, лишь играл тенями в темных углах площади. Ветер стал нестерпимо холодным и пронзал насквозь. Далекие шорохи в развалинах стали ясными и отчетливыми. Сон не шел. Ворон открыл глаза и тихо выругался.
– Ты чего? – Спросил Слепой.