Огненный холод
Шрифт:
Король ушел и вернулся только часа через полтора. Сказал, потирая руки:
– Ну, вроде бы все, что возможно, сделано. А теперь надо, Бык, немного подождать. Учти, главное для человека – терпение! А ни у бабы той, вдовы Грозного, ни у Скелета его нет. Хотят все и сразу. А жадность, как известно, фраера погубит!
Посреди ночи Константина разбудил шум – кто-то ввалился в дом. Он бросился из спальни в жилую комнату и увидел нескольких молодых отморозков, избивавших Короля ногами.
– Где он, дед? Говори, живо! Эй, а то замочим, как сявку!
Типы, заметив Костю, оставили окровавленного
– Пацаны, вот он! Точно, тот урод! Кто его живым или мертвым сдаст, получит «лимон» – в баксах! Это ж сколько «травки» можно на такие деньги-то купить?
Костя ударил его в лицо, и несостоявшийся миллионер рухнул на пол. Его дружки с гиканьем и матерщиной бросились на Костю, он изо всех сил отбивался от них, но те были как саранча, да и рана давала о себе знать. В конце концов он оказался на полу, корчась от ударов ногами. Забьют насмерть, подумал Константин, потому что для таких молодчиков авторитет Короля ничего не значит.
Внезапно раздался оглушительный выстрел. И еще один. Константин, убрав от лица руки, увидел, что двое типов, избивавших его, осели на пол, как мешки с картошкой. Король, державший наперевес охотничье ружье, целился в третьего. Тот, подняв руки, заканючил:
– Дед, ты чего? Ну, пошутили мы... Сейчас уйдем...
Король пальнул ему в ногу, и парень с визгом грохнулся на пол. Остальные, толкаясь в дверях, бросились прочь. Король вздохнул с горечью:
– Да, в нашем мире на одних молитвах и непротивлении злу насилием далеко не уедешь. Око за око, зуб за зуб! Эти-то ублюдки улепетнули и больше сюда не вернутся. Но теперь они знают, где ты, значит, скоро узнают и Скелет со своей бабой. И они-то, поверь мне, церемониться не будут, их охотничьей дробью не испугаешь!
Когда через некоторое время (Король как раз выталкивал раненых молодчиков из домика) около забора остановилась кавалькада черных джипов, Константин охнул:
– Вот они! Так быстро!
Король, присмотревшись, помотал головой:
– Да нет же, это мои ребята.
И правда, прибыли его бывшие подручные, которые были готовы отдать за него жизнь. Короля и Костю перевезли в загородный особняк. Король поморщился при виде тамошней сусальной роскоши:
– Ради такой вот мишуры многие и продают душу дьяволу! Ну ничего, на каждого беса найдется горсть святой воды!
Через три дня все было кончено. Костя не знал, какие уж связи задействовал Король и как ему удалось все разрулить, но обвинение в убийстве Грозного с молодого человека сняли. И Король сообщил ему:
– Скелет во всем сознался. Мои ребята умеют, если надо, из человека признание вытащить. Скелет – слабое звено в этой цепочке. Баба – та ни за что бы не сказала, сдохла бы, но осталась при своем. А Скелет жить хочет, надеется еще на пощаду. Только запомни, Бык, с врагами надо, как с нечистью адской – уничтожать полностью, без сострадания. Эх, запоганил я снова свою душу, теперь точно мне до смерти не очиститься!
Еще два дня спустя Константин в сопровождении Короля и его людей отправились в Москву. И прибыли отчего-то на территорию какой-то заброшенной фабрики. Джипы остановились, Король вышел и поманил за собой молодого человека. Они прошли в один из цехов – ржавые балки, кучи мусора, головешки давних костров, возле них шприцы...
Первым заговорил Король:
– Бык, с тебя сняты все обвинения и подозрения. Всем ясно, что тебя подставили. Но ведь из песни слов не выбросишь – ты наставил рога Грозному и украл полтора миллиона. А ведь сам знаешь, убивают и за гораздо меньшее...
Сопровождавший их амбал подал Королю пистолет, и вор в законе протянул оружие Константину.
– У тебя имеется всего одна возможность реабилитироваться, – продолжил Король. – Учти, Бык, если ты не воспользуешься ею, то даже я не смогу больше ничего поделать. Тебе крышка.
Костя взял пистолет, а Король указал на дверь:
– Там. Ты поймешь. У тебя три минуты. Если не сделаешь все сам, за дело примутся мои люди. Но тогда и тебя отправят на тот свет...
Молодой человек, чувствуя, что внутри все похолодело, шагнул к двери. Он уже знал, кто его там ожидает. Он повернул ключ в замке и вошел в комнату, больше похожую на каземат. Под потолком горела одинокая пыльная лампочка, а в углу, скрючившись, сидела Алиса.
Увидев Костю, она встрепенулась и, плача, бросилась к нему:
– Милый мой Костик! Как хорошо! Ты пришел спасти меня? Они похитили меня... Скелет – предатель... Я...
Она осеклась, заметив в руке Кости пистолет. Лицо женщины исказилось, и Алиса зашептала:
– Костя Бык, ты ведь не сможешь сделать это! Я тебя хорошо изучила! Ты меня любишь! А кого любят, не убивают!
Несмотря на то что лицо ее было в крови и грязи, а одежда потрепана, Алиса все еще выглядела неимоверно сексуально.
– Костя Бык, ты же не сумеешь застрелить меня! – пропела она, приближаясь к нему. Ее рука оказалась на его ремне. – Вот мой план: сейчас выстрели в стену, типы снаружи подумают, что ты прикончил меня. А ты выйдешь и перестреляешь их всех. И мы с тобой сможем быть счастливы! Только ты и я, как и хотели с самого начала!
Ее рука уверенно продвигалась. Костя вспомнил – Алиса целует Скелета... Алиса стреляет в него... Алиса... Разве он может поверить ей? И... и почему все еще любит?
– Ну давай же, Костя Бык! – голосом сирены внушала женщина. – Давай же, мой мальчик! Сколько их там? Два, от силы три? А в обойме семь зарядов. Один в стену, чтобы создать иллюзию того, что я мертва, останется еще шесть. Ты же отлично стреляешь, справишься с ними без проблем!
Костя оттолкнул Алису. Лицо женщины, только что источавшее похоть и нежность, переменилось, теперь перед ним была фурия, ведьма, злая волшебница. Алиса бросилась на Константина, стремясь дотянуться до пистолета. Она была легче его, но обладала необыкновенной силой, ловкостью и пластичностью. Константину же сильно мешала рана в боку. Алисе удалось повалить его. Оседлав бывшего любовника, пыталась одной рукой удушить его, а другую протягивала к пистолету.
Костя выстрелил. Алиса охнула, и изо рта у нее потекла струйка крови. Женщина, как кукла, упала на пол, усеянный битым стеклом и кирпичной крошкой. Константин нагнулся, дотронулся до возлюбленной. Алиса силилась что-то сказать. Он прильнул к ее щеке, чувствуя, что его сердце разрывается, и услышал сиплый голос: