Огненный подарочек в академии
Шрифт:
— Мне честно рассказать или соврать? — спросила я, стараясь смотреть на него самыми честными глазами, которые были в моём арсенале.
— Соври, — милостиво разрешил дядя. — Ладно, я всё понимаю, чтобы терпеть эльфов, надо иметь панцирь, как у черепахи. Но ты же понимаешь, что я теперь должен примерно наказать тебя, раз кто-то пострадал?
— Конечно, — кивнула я, — исправительно-трудовыми работами на полигоне.
— Да, да, моя хорошая, — закивал он, усмехаясь, — Спасибо, что удержалась и не сожгла её волосы, — тихо сказал он и многозначительно постучал пальцами по столу, — как мне тогда. А то я каждую ночь засыпаю с молитвами, чтобы никто тебя случайно не достал. Когда же уже мы найдём этого проклятого огневика, чтобы он научил тебя справляться с твоей стихией?
— Пожалуйста, — сделала реверанс, — только это не мои заслуги, скорее спасибо надо сказать магическим перчаткам. Кстати, дядя Оливер, закажи мне ещё, а то у меня всего две пары остались.
— Понял, — кивнул он. — А что ты стоишь, как неродная? Присаживайся давай, у меня есть для тебя сюрприз. А что у тебя за фамильяр? — поинтересовался он словно между делом. — Чем там он у тебя плюётся?
— Должен клеем, — ответила я, сразу поняв, что дядя пытается выведать у меня про главного виновника жалобы. — Только так это или нет, я не знаю, потому что не пробовала.
— Но рот заклеивает хорошо, — хмыкнул ректор, — даже лекари долго отдирали.
— Кто ж знал, — развела я руками, — он всего лишь заступался.
— А что, были угрозы? — нахмурился дядя Оливер.
— Завуалированные оскорбления, — поправила я. — Дядя, а где обещанный сюрприз?
— А… чуть не забыл, — он порылся в ящике стола, — вот, — протянул мне конверт, — это тебе.
Я чуть не закричала от радости, но дядя приложил палец к губам, указав на дверь.
— От нянюшки, — прижала конверт к груди, и мне на мгновение показалось, что я увидела её доброе морщинистое лицо, — я прочитаю? — попросила родственника, не в силах ждать, когда приду к себе. Письмо было коротеньким, как и все, что она присылала мне, но от него веяло такой любовью и заботой, что мне хватало на пару месяцев, чтобы продержаться до следующей весточки.
— Скучаешь? — дядя встал и, подойдя ко мне, погладил по голове. — Не переживай, девочка, вот отучишься, получишь диплом и будешь вольна самостоятельно жить и работать.
— Дядя, я её обязательно заберу себе, — подняла на него глаза полные слёз. — Я только до сих пор не могу понять, что я буду за ведьма? Может, не надо было мне идти на этот факультет, а?
— Глупости, — отмахнулся от меня дядюшка, — а какой из тебя боевик? Так, недоразумение одно. Иди, давай и учись. И нечего тут раскисать. Между прочим, в роду Лаунов очень многие женщины — ведьмы. Вспомни хотя бы свою маменьку. Чем тебе не заправская ведьма? Только что зелья не варит. Так она их покупает, — радостно закончил он.
ГЛАВА 5
Первые три года пролетели так быстро, что я и не заметила. Мне, правда, казалось, что я учусь здесь давным-давно, и даже к тому, что я — ведьма, уже практически привыкла. Но одно дело привыкнуть, а совсем другое с нуля постичь многовековые тайны древнего ведьмовства. Вот тут мой дядя оказался не прав. Потому что ведьма — это такой же дар, как и все остальные. И если ты по натуре огневик, то для тебя это большая проблема. Не будут тебя слушать те невидимые субстанции, которые помогают истинным. Вот у меня постоянно и возникали всевозможные проблемы, жутко мешающие в учёбе, потому что сложно научить рыбу ходить по суше, если ей дано плавать в воде.
Хотя обучение не прошло для меня даром. Я сносно умела читать руны, но терпеть не могла их повторять. По каким-то недоступным для меня причинам линии в моём сознании порой странно искривлялись, давая удивительные результаты, от которых профессор Гийом падала в обморок, предполагая, что своей смертью я не помру. Она раз за разом повторяла их со мной, и я прекрасно всё делала, пока её сила вела мою, но стоило ей отвлечься и результат становился непредсказуемым, словно мой внутренний огонь был в корне несогласен с происходящим.
Я хорошо знала историю многих рас и планет. Мне было это жутко интересно и я могла часами пропадать в библиотеке, зачитываясь про неведомые для меня миры и мечтая побывать там.
А вот многое давалось с большим трудом, хотя я жутко старалась. Но как сказал дядя Оливер: «Дерзай пока не получится, ведь вода даже камень точит». И я дерзала. Я даже научилась сносно варить зелье от расстройства желудка и головной боли, которые всегда, от греха подальше выливали в раковину. Потому что профессор Шезар, после того как у неё облысел кот, которому я изготовила снадобье для улучшения пищеварения, заметила, что так хотя бы никто не пострадает.
Я тщательно заучивала заклинания. Мы с Эбби сидели друг против друга в нашей комнате, бубня под нос сложные для восприятия древние слова. Но стоило мне начать напитывать их моей огненной силой, чтобы они заработали и могло получиться неизвестно что, а потому пользовалась я ими только в исключительных случаях.
Проблема была и с моим огнём. Огневика так и не нашли, а профессор Гетс, хоть и владел немного этой стихией, помочь мне особо не мог. Он хорошо знал стихию воды и воздуха. Поднимал небольшие смерчи, закручивая их в воронки, что я сама не раз наблюдала. Мог заставить воду взмыть в небо водяным змеем и обрушивал её на предполагаемого врага. Вот и с огнём он пробовал учить нас вести себя так, словно это вода, вот только у меня ничего не получалось.
В нашей академии было ещё несколько адептов с огненной стихией. Но как-то так сложилось, что они научились у профессора формировать огненные шары, а на мне это методика не срабатывала. Огонь просто летел в пространство огненной рекой, не желая подчиняться мне.
Я исправно посещала все дополнительные занятия у боевиков. В первое время они меня подначивали, что я бракованная ведьма, пышущая жаром, но после того как я вырастила одному из них козлиную бороду до пояса, хотя читала заклинание на временную немоту, трогать меня перестали. Правда, попытки подкатить, чтобы назначить свидание, периодически делали.
И вот теперь я топала по дорожке к общежитию, и не знала, что мне делать. Сердце от радости, что Тони рядом, было готово выпрыгнуть из грудной клетки и колотилось где-то у горла. Казалось, что укрощённый огонь, превратился в расплавленную лаву и теперь медленно курсировал по моему телу. А мозг вопил от ужаса: «Вдруг он меня узнает и доложит родителям?»
Ведь о том, что я внезапно пропала, писали все наши газеты. Мне дядя показывал статьи. Что только там не придумали! Начиная от того, что меня похитили неизвестные с целью выкупа, заканчивая несчастной любовью. Была, правда, одна, где дотошный журналюга пронюхал, что меня хотят выдать замуж за старика, и предположил, что я просто сбежала.