Огненный ученик
Шрифт:
– Люди нет, но это же маг, - стоявший рядом Форс пожал плечами.
– Пошли еще насмотришься до рези в глазах и напробуешься до кровавых мозолей.
Шагая вслед за адептом, у которого тоже был посох, задумался. С прыжком ничего нелогичного нет. Маги укрепляют собственное тело путем обычных тренировок и магических манипуляций. Это нужно не только для здоровья, долголетия и силы, но и для увеличения объемов маны. Точного механизма взаимосвязи я тогда не знал, но раз Форс говорил в дороге, что так нужно, то значит это так. Остается вопрос для чего посох? Тоже для здоровья? Маг же сам по себе оружие на пике мощи способное уничтожать десятки, а то и сотни врагов. Озвучил свой вопрос и получил очень простой ответ.
Как не разрабатывай магические резервы они все равно конечны. Когда мана подходит к концу, а бой не окончен, магу приходится браться
А почему посох? Так сложилось исторически. Большинство первых магов не принадлежали к дворянам, и осваивать фехтование из-за запрета на ношение мечей было нецелесообразно. Было выбрано копье и найден соответствующий мастер, заложивший основы будущей школы боя. Для тренировок использовали шест и многие предпочли ходить с шестом, то есть с посохом, а не с копьем. Теперь же посох мага это не только оружия, но и атрибут для опознания. Пусть все же не все, но большинство магов ходит с ними, а часто и не с простыми посохами, а с всячески доработанными. Бывали не просто посохи с лезвиями, топориками и шипами, а посохи-амулеты с заряженными в них простыми, но эффективными заклинаниями. Мне особо понравилась озвученная наставником история с посохами стреляющими заклинаниями до тех пор, пока полностью не закончится вся вложенная в них мана.
Рассказывая это все, Форс демонстрировал мне свой посох с крючком и шипом. Даже сделал пару движений, имитируя подтягивание к себе и тычок вперед. Пробьет своим шипом доспех и не заметит. Может тяжелого латника и не возьмет своим шилом, но простому воину мало не покажется. Через кольчугу или кожаный нагрудник до сердца достанет точно. Человеку разумеется, ну или сатиру и гному с эльфом. А вот орку уже может не достать и точно недостанет огру.
Но главным оружием было вложенное в посох заклинание праха. Показывать мне его не стал, но пояснили, что то заклинание что в посохе сможет накрыть круг радиусом до 20 метров. На этой площади вся плоть гарантированно обратится в прах, ног ни один предмет не пострадает. Такой мощи заклинание из посоха Форс сможет применить только один раз, после чего его вновь придется заряжать манной. Можно было разделить мощь заклинания и применить его дважды или трижды. Можно было делить и больше вплоть до того что оно не обратит кого-то в прах, а просто несильно опалит кожу. Наставник признался, что сам заклинанием обращения в прах не владеет и создать аналогичный посох не сможет. Его же оружие принадлежало какому-то давно почившему магу, и он вложил в него столь смертоносную магию.
Мост упирался в высокое сооружение с двускатной крышей и высокими, способными пропустить любой воз, распахнутыми настежь воротами. По другую сторону сооружения имелись такие же ворота, но эти были закрыты. Перед ними стояла пятерка вооруженных копьями и топорами слуг Ковена. Справные мужики, все люди, но разного возраста с бородами и выбритыми лицами, с усами и без. Все в одинаковых кольчугах, широких кожаных поясах и шлемах с козырьком и гребнем. Мне не понравился этот доспех, и шея с лицом открыты, и руки с ногами не защищены. Ну, да и передо мной не истинные имперские воины, а скорее ополченцы с хорошей подготовкой.
– Приветствуем господин Форс, - старший этой пятерки мужик в возрасте с огромными висящими вниз по бокам рта усищами поклонился.
– И я тебя приветствую, - кивнул в ответ будущий мэтр.
– Кто это с вами господин?
– командир охраны интересовался не из праздного интереса. Как уже упоминал, лишних людей сюда старались не пускать.
– Ученик Даш, - напустил на себя побольше важности адепт.
– Воистину сегодня чудесный день!
– восторженно воскликнул стражник, качая головой из стороны в сторону.
– Два одаренных за один день. Сегодня прибыл господин Толь и с ним тоже был новый ученик, - пояснил он причины своего восторга, заодно сообщая самую громкую новость дня, и при этом его не особо заботило, что мы ее знаем. За день он обсудил с товарищами все, что только мог и теперь искал новых собеседников, а точнее новые свободные уши.
– Кто из магов Дома, - поощрил словоохотливого мужика Форс и да слово "Дома" прозвучало именно так - все маги считали Близнецы своим домом и называли их Домом с большой буквы "Д".
– Верховный магистр, кастелян, магистр советник Марк, трое мэтров-наставников: Флос, Вент и Грок, пятеро учеников, ну и мэтр Толь с новым учеником, - охотно ответил усач.
– Что-то еще?
– лучше бы он не спрашивал, потому что мы узнали буквально все новости за пару - тройку последних месяцев. Мужик не делал разницы между важным и второстепенным с одинаковым рвением вываливая на нас информацию о родивших служанках, отелившейся корове, о новых учениках и болезнях приключившихся со стариками. Из всего словесного потока я вычленил для себя только новости о том, что было принято решение направить часть адептов на границу с пустыней, поскольку в последние месяцы активность кочевых эльфов пустынников усилилась, и поговаривают о возможном скором нашествии. Вроде как давно ничего значительного там не происходило, а значит не стареющие расплодились. Нетрудно сделать вывод, что скоро вожди отправят большую часть своей молодежи в самоубийственный набег. Пустыня не терпит, когда в ней обитает с лишком много ртов. Обычно в такие моменты к границам подтягивают дополнительные войска, но в этот раз армии Империи увязли в походе на замертвяченный преступными некромантами и личами восток, и свободных сил практически не было. Вот и обратился кто-то из имперских сановников с просьбой, от имени самого наместника Творца в нашем мире.
Где-то через час мы прошли через калитку открытую для нас стражниками, но теми, что были рядом с нами, а теми, что дежурили по другую сторону ворот. Из шлюза калитка, как и ворота, в которых она располагалась, не открывалась, на тот случай если в него все же смогут ворваться и перебить стражу. За калиткой раскинулись две дороги. Одна из них вела прямиком к воротам башни, а вторая, петляя между фруктовых деревьев, уводила к складским и иным хозяйственным помещениям.
Я в последний раз взглянул на закрывшуюся за нами калитку, понимая, что для меня она закрылась на несколько месяцев или даже лет. Относительно вольная жизнь для молодого сатира закончилась. Теперь будет напряженная учеба с минимумом свободного времени. Может кому-то эта и учеба и покажется интересной, но я помнил свое обучение грамоте и отцовскую крепкую руку это обучение подкреплявшую. Думаю, что у местных учителей найдется что-то не хуже отцовского ремня, для лечения нерадивости. Бросив последний взгляд, я вздохнул и со смешанным чувством направился за человеком хоть немного подготовившим меня к предстоящему нелегкому периоду жизни.
Первым делом хотел увидеться с Салятом, и отдать ему лук с причиндалами к нему, но не получилось, ни сразу, ни в этот вечер. Добродушная служанка человек лет 50 и внушительных пропорций приняла меня с рук на руки у Форса, после чего тот умчался с докладом. Служанка же отвела меня в комнату пустовавшую, наверное, несколько лет и выдала постельные принадлежности. Получив шерстяное одеяло, тоненький матрац и подушку я свалил все на трехногую табуретку с жестким сидением и задумался о немедленной уборке. В хорошую погоду могу спать в лесу, устроившись на травке или подходящей ветке дерева, но вот ночевать в помещении, не знавшем уборки выше моих сил.
Пришлось открывать окно для проветривания и искать ведро и тряпки для капитальной влажной уборки. Ведро с тряпками мне выдала другая служанка похожая на первую как родная сестра, а воду нашел в небольшой комнатке, примыкавшей к моей. Эта комнатка оказалась ванной совмещенной с туалетом. Тут-то я воочию и познакомился с такими предметами городского быта, как водопровод, канализация, унитаз и ванная. Ванная и унитаз были выдолблены из цельных кусков дерева и обработаны специальными водоотталкивающими составами позволявшими служить им практически вечно. Краны, раковина и некоторые другие элементы сделали из меди и бронзы потемневшей от времени. Позже, не в тот же вечер, я натер их до зеркального блеска, но тогда у меня на это ни хватило, ни времени, ни сил.
Ну, вот такая уж у меня была натура, сочетающая в себе любовь к проказам и чистоте. Для меня-то это было нормально, в вот многие другие поражались такому сочетанию. По их мнению, хулиган вроде меня обязан был быть еще и неряхой неспособным соблюдать даже малейший порядок и обязанным ходить по уши грязным.
Закончив с уборкой, несмотря на глубокую ночь, опробовал ванную, переоделся в чистое и постирал вещи, что таскал на себе целую неделю. Когда чистил жилетку, наткнулся на "Наставления". Хотел было бросить увесистую книгу в ящик стола, но почему-то передумал и, закончив с приведением жилетки в порядок, вернул ее на место. Пусть лежит. Не надорвусь ее таскаючи.